КУБИКИ ДЛЯ АСИ

 Цвет глаз - голубой. Разный, а сегодня - голубой.

Ася играет в кубики, кубики послушно выполняют волю хозяйки и складываются в самые удивительные очертания.

-   Кто такой Фонтенель?

-   Не знаю.

-   А на кого он похож?

-   На собаку.

-   Какую?

-   На пуделя. Как Артемон, да?

Все очень просто: Фонтенель - семнадцатый век - фонтан - Петергоф - Летний сад. Или еще проще: Фонтенель - Лафонтен - дедушка Крылов - и тот же Летний сад.

Снег - колючий, ветер - противный, я его помню, Пушкин раненый, не веря мокрой от крови руке, поражен, что в этот раз не сошло с рук.

Над пропастью во ржи, где-то глубоко под горой, над водой, девочка рисует закаты. Рисует без красок и без кисти, без карандаша и даже без бумаги. Она еле заметно шевелит губами, пытаясь дать имя каждому закату. Имен не хватает, а закаты - один краше другого, они манят ее - туда, куда она пока не плывет. Девочка терпеливая, она ждет, она выбирает из закатов самый-пресамый…

Глупый пудель Фонтенель сказал:

- Любовь - самое утреннее из чувств.

Девочка ответила:

- Я знаю…

Она не может этого знать, но ответила уверенно. Даже дедушка Крылов покачал своей бронзовой головой, - еле-еле, чтобы не свалиться с пьедестала.

Она вообще всегда отвечала уверенно, - ей казалось, что это правильно. Или - зачем тогда вообще отвечать?

Закат нарисован - сумасшедший, сводящий с ума, - такое даже вообразить невозможно.

-   Почему закаты красивее восходов?

-   Может, ты просто просыпаешь восходы?

-   Нет, я видела, но закаты красивее…

-   Наверное, завершение всегда ярче начала…

Нет, не поэтому. Закат все равно красивее…

-   А Ромео и Джульетта спали вместе?

-   Не знаю. Наверное, нет.

-   А Тристан и Изольда?

-   Вообще не знаю…

-   А еще кто-то?

-   Что?

-   Ну, еще кто-то, кого я знаю?

-   Что?

-   Ну, спали вместе?

-   Герасим и Муму, она у него в ногах спала…

Открыта форточка, с Реки гонит сырость и звуки. Звуки - тоже сырые.

Цвет глаз - серый. Разный, а сегодня - серый. Сероглазка.

Ася играет в кубики, кубики не слушаются и разбегаются по всей комнате.

-   Если ты меня покинешь, я вообще не знаю, что с собой сделаю!..

-   А почему я тебя покину?

-   Нет, это я так говорю, чтобы не случилось! Может быть, я заклинание волшебное ищу?

-   Зачем?

-   Чтобы попробовать…

-   А ты не хочешь, чтобы я тебя покидал?

-   Не хочу.

-   А зачем я тебе нужен?

-   Не знаю… Мама, я слышу, сейчас иду!..

-   Тебя зовут.

-   Ага…

Не знаю, что говорил Фонтенель, для меня любовь - самое ночное чувство. Когда лежишь, вся усталая, разбитая за день, - одни переезды через Реку чего стоят, меняешь по три автобуса. Три - туда, два - обратно… А заснуть не можешь. Самое ночное чувство.

Я сажусь на постели, поджав под себя ноги, и смотрю в уголок форточки, - из-за занавески виден только один ее уголочек. Другой тоже виден, но он просвечивает в полоску, а через форточку - и даже через занавеску, - слышна ночь. Неужели ты ее не слышишь?

За форточкой - дома, за ними небо, а под ним - Река. А за Рекой - правда, далеко, - аэропорт.

Я поворачиваю голову к аэропорту и говорю с тобой, слышишь?

-   Только ты не торопи меня, ладно? Потому что я и так сама тороплюсь. Я просто очень не хочу тебя потерять.

-   Откуда в тебе эта мудрость взрослой женщины?

-   А я и есть - взрослая женщина!

-   Ты - ребенок. Взрослый ребенок…

-   Нет. Ребенок - это ты, а я - взрослая женщина.

И знаешь, катаются передо мной сейчас - прямо в темноте, я их так и вижу, - три шарика цветного мороженого. Как лучи на потолке - в дискотеке. Потом откуда-то из-за угла выкатывается еще один шарик - оранжевого, даже багрово-оранжевого цвета… А когда мы с тобой встретились, я в чем была одета, помнишь? И я сижу, смотрю на эти шарики, и вдруг испугалась - как же я их буду есть?

-   А кто такой Фонтенель?

-   Философ.

-   А что он делал?

-   Как это?

-   Ну, откуда он все это про любовь знает?

-   Не знаю. А ты откуда?

-   От себя. От нас.

-   А что ты про нее знаешь?

-   Я пока не готова сказать. Только чувствую, что знаю.

-   Все-все?

-   Нет, совсем немножко…

Вот Пушкин, наверное, знал все. Или просто ему так казалось, что знает. Ведь всего знать, скорее всего, просто невозможно.

Вот я знала про любовь очень много, но не знала же, что встречу тебя. Хотя, о чем-то догадывалась. Я ведь знала, что встречу тебя, - я еще год назад про тебя и про нас стихи написала.

Тьма накрыла ненавидимый прокуратором город, и любовь выскочила из переулка. Она шла с желтыми цветами, хотя мне всегда нравились белые или розовые. Когда у нас будет свадьба, я хочу быть в розовом платье, - тебя это не смешит? Тебя вообще не смешат мои мысли - я все говорю, говорю что-то…

Пушкин любил гулять по набережным Невы. Особенно ему нравилась та, что напротив Медного всадника. А я шла по противоположной стороне и наблюдала за ним. Он шел - маленький, неуклюжий, непричесанный, - и что-то бормотал себе под ноги…

-   Как его занесло на Васильевский остров?

-   Кого?

-   Пушкина?

-   Почему на Васильевский остров?

-   Потому что напротив Петра - Васильевский…

-   Ну, он там гулять любил.

-   Он любил гулять в Летнем саду.

-   Так то летом, а сейчас ведь зима…

-   А зачем он туда пошел? Долго же идти-то от дома, холодно… И ветер - с залива, - злой, колючий…

-   А он случайно забрел. Задумался о своем - и забрел.

-   А почему один?

-   Вот и я тоже удивляюсь…

А где ты любишь гулять зимой? Ты вообще любишь гулять зимой? И когда ты смотришь на деревья - все в инее, как в белой или серебряной краске, - ты о чем думаешь?

А о чем ты думаешь летом? А осенью?

А что ты сейчас думаешь? Ведь это только у меня ночь, а у тебя - еще вечер. Может быть, даже закат виден. У тебя сегодня красивый закат? Он тебе нравится? Расскажи про него!

…Пушкин очень любил закаты. Потому что вместе с ними приходила ночь, - когда можно было никуда не торопиться, а думать, что-то писать, бормоча себе под нос. И вот как-то, бормоча себе под нос, смотря на свечку, которая долго-долго обугливала фитиль, сворачивая его хвостиком дворовой собачонки, он написал о любви. И именно от него я в школе узнала, что бывает любовь.

-   А теперь? Больше, чем в школе знаешь?

-   Нет. Теперь - меньше.

-   Почему?

-   Я что-то запуталась. Раньше все было понятно.

-   А теперь?

-   А теперь почему-то и думать об этом не хочется…

…Он просто шел по той стороны Невы. По другой от меня. Чтобы мне было легче за ним наблюдать. Это совершенно не означало, что я с ним не смогу встретиться. Подумаешь, речка разделяет! Семнадцатый век - не разделяет, а только объединяет - мазуркой и розовым платьем.

Вот увидишь, какое у меня будет платье!..

Ася заснула, не собрав кубиков. Кубики без Аси играть не хотят.

март 2001

• Андрей Ренард