Причины Рака. Обсудим?

Другой тип - незапланированный, или некроз, в результате которого каждый из нас не может предвидеть потерю клеток. Скажем, вы порезали руку ножом. Секундой ранее организм ни о чем не подозревал. А на месте ранения неожиданно погибла масса клеток, помятых сталью. 
Почему организм решает, что рану надо заживлять? Из-за появления некротических клеток. Погибая, они подают сигнал о своей внезапной кончине. И запускается сложный процесс заживления, начинающийся со свертывания крови, агрегации (слепливания) ее клеток - тромбоцитов, гранулоцитов, макрофагов. Многие из них содержат важнейшие сигнальные молекулы - цитокины, в том числе и факторы роста. Последние стимулируют размножение клеток, заполнивших рану, которая заживает до тех пор, пока на ней не образуется рубец. К тому времени первичный сигнал 8О5 прекращается, и деление клеток приостанавливается.

Возникает вопрос: почему все раковые клетки обладают повышенной хрупкостью хромосом, а нераковые - нет? Каков механизм этой хрупкости, и почему он наследуемый? 
Согласно нашим экспериментам, каждая хромосома человека, животного или растения содержит не одну двойную спираль ДНК (авторы открытия двойной спирали - нобелевские лауреаты 1962 г. Ф. Крик и Дж. Уотсон), а две абсолютно идентичные двойные спирали, т.е. вся заключенная в них информация дублируется на более высоком уровне еще раз. 
Для чего это нужно? Представьте: когда в какой-либо петле произойдет разрыв сразу двух нитей двойной спирали, то на помощь приходит петля-дублер, если угодно, - копия, точнее, второй оригинал. Быстрый контакт обеспечивается благодаря прикреплению этих идентичных по информации петель к одной точке на оси хромосомы - двойной разрыв оперативно ликвидируется, не приводя к разлому хромосомы. 

Благодаря второй копии ДНК надежность генетического аппарата повышается примерно в миллиард раз. Почему не в два? В каждой человеческой клетке примерно 1,5 м ДНК, значит, по 75 см одинаковой двойной спирали. Если в оригинальной ДНК возникла, скажем, тысяча разрывов, вероятность того, что во второй копии будут повреждены те же точки, равна практически нулю, поскольку спираль очень длинная, а это миллиарды нуклеотидов. Поэтому надежность повышается не в два, а в миллиарды раз. Третья же копия клетке не нужна - она почти никак не меняет ситуацию с точки зрения безопасности. 
Известно также, что ежедневно в наших клетках случайно или под действием вредных факторов, присутствующих в пище, атмосфере, даже из-за естественного фона радиации возникают десятки двойных разрывов в дуплексах ДНК Уотсон-Крика. Не будь второй копии, второго оригинала, наши клетки умирали бы: хромосомы ломались бы и часто возникали бы злокачественные опухоли, а человек, скорее всего, вообще оказался бы нежизнеспособным.

Значит, чтобы избавиться от рака, нужно либо резко уменьшить число некротизированных клеток, либо значительно их увеличить. И в том, и в другом случае рост опухоли прекратится. 
Кстати, на этом основаны принятые ныне методы лечения болезни, например, облучение или химиотерапия. После ввода в организм удачно подобранного химического препарата отмирают миллионы, триллионы раковых клеток. Опухоль и метастазы становятся гораздо меньше в размерах, а значит, есть надежда, что они вообще исчезнут. Однако при всех плюсах указанные методы обладают серьезным недостатком. Дело в том, что довольно эффективно убивая злокачественные клетки, скажем, химические средства, будучи мутагенами, а в ряде случаев и токсинами, повреждают и нормальные клетки организма. К примеру, локальное рентгеновское облучение в дозе, во много раз превышающей летальную, приводит к хрупкости кровеносных и лимфатических сосудов, повреждает соседние органы и ткани. Химиотерапия может сильно нарушить иммунную, эндокринную и другие системы организма. И на четвертой стадии развития раковой опухоли человек нередко умирает не от болезни, а от последствий ее лечения.

Сегодня намечаются другие, более безопасные для организма способы лечения. Они напрямую связаны с предложенной нами моделью роста опухоли. Пока мы видим два подхода. 

Первый - лечение с помощью псевдомутагенов: это класс химических веществ, открытых в 80-х годах XX в. моим отцом, генетиком Н.В. Лучником. В отличие от традиционных мутагенов, они не рвут ДНК как в здоровых, так и в больных клетках, но заставляют ломаться хромосомы, в ДНК которых частично отсутствует копия. Иными словами, не задевая здоровые, псевдомутагены вызывают массовую гибель ущербных клеток, провоцирующих рост опухоли. 
В свое время отец описал систему выявления и тестирования таких агентов (один из них -  фторурацил - уже длительное время применяют в онкологии при лечении некоторых видов рака). Однако лишь недавно, спустя 10 лет после смерти отца, эта работа была опубликована его учениками. Хочется надеяться, что его метод будет способствовать успешному лечению, не нанося вреда организму, в отличие от мутагенов, находящихся сейчас в арсенале медиков. 
Существует и другой подход, который мы пробуем применять. Это перевод гибели клеток с некротического на апоптозный путь (запланированная смерть). В этом случае организм сам решает, какую клетку уничтожить. А затем совершенно безболезненно разбирает ее на «запчасти», оставшиеся же белки, жиры, углеводы и нуклеиновые кислоты использует в качестве «кирпичиков» для нормальной жизнедеятельности. В конечном счете замена механизма заживления ран на запуск апоптоза должна привести к излечению злокачественной опухоли. 

К сказанному добавим: биологические ресурсы колониального животного организма, секреторные выделения которого мы используем, не нанося вреда колониям, очень ограничены. Стало быть, уже сегодня необходимо установить первичную структуру олигопептидов, мукопо-лисахаридов, входящих в состав секрета, чтобы синтезировать их генно-инженерным или химическим путем на фармацевтических заводах и, таким образом, получить в больших количествах лекарство, которое могло бы действительно спасти жизнь многим людям. 

И последнее. Уже после первых успешных результатов при лечении онкологических больных нашим препаратом, мы глубже задумались о механизмах его действия. Оказывается, рак имеет много общего с системными заболеваниями, которые зависят от состояния центральной нервной системы. Скажем, одними из факторов риска злокачественных новообразований являются депрессии или постоянные стрессы. Думается, не случайно в составе препарата оказались очень активные нейропептиды, снимающие стресс и депрессию. 

Обнадеживающие результаты дала проведенная нами терапия больных с рассеянным склерозом, псориазом, хореей, нейродермитами, экземами, доброкачественными опухолями, эмфиземой легких, варикозным расширением вен, вегето-сосудистой дистонией, аутоиммунными заболеваниями, ревматизмом, некоторыми сердечно-сосудистыми патологиями и пр. 
Изучение влияния вышеназванных пептидов на ход системных недугов должно помочь глубже понять механизмы их возникновения и, возможно, расширить список болезней, напрямую зависящих от состояния подкорковых структур центральной нервной системы.