Люди холодной гаммы. Цвет и запах российской политики.

«Самыми проигрышными для политика являются ассоциации с петухом, индюком - такого политика обязательно съедят», - рассказывает пионер «тонких» методов исследования массового сознания Елена Шестопал, заведующая кафедрой политической психологии философского факультета МГУ.

- Елена Борисовна, вы писали о том, что применяемые вами психологические методики изучения массового сознания дают более точные результаты, чем социологические опросы. Расскажите об этом подробнее.

- Это не значит, что социологические методы неэффективны, они дают значительную информацию для прогнозирования. Но проблема заключается в том, что в России в отличие от стран с развитой демократией общественное мнение по политическим вопросам часто бывает неустойчивым, и по некоторым позициям оно просто не сформировано. Сейчас одна моя дипломница исследует образы политических партий, представленных в парламенте. Получается интересная картина: об ЛДПР и КПРФ у людей есть устойчивые представления, а вот в отношении «Родины» и «Единой России» люди совершенно не могут определиться. Если у людей не сформировалась определенная установка, социологические опросы не могут дать адекватной информации. Мы с этим столкнулись еще в 1993 году, когда все солидные социологические центры предсказали результаты парламентских выборов, которые оказались весьма далекими от реальности. У людей во многих случаях нет рационального мнения о политике, потому что политика, власть отчуждены от народа, не входят в круг глубоко волнующих проблем, поэтому отношение к ней формируется на эмоционально-бессознательном уровне. То же происходит и в отношении политиков. В 1993 году мы спрашивали людей о Гайдаре, очень многие говорили о нем как об умном, эффективном политике, но голосовать за него не стали. Причем объяснить этого они не могли. Именно поэтому мы используем более тонкие методы, позволяющие выявить бессознательные пласты реального отношения к политике.

- Некоторые социологи говорят о шизофреничности нашего общественного сознания: при полном одобрении Путина люди недовольны проводимой им экономической политикой и т.д.

- Совершенно верно. С одной стороны, не устоялось рациональное отношение к власти и политикам, а с другой - зачастую то, что люди говорят, не соответствует их поведению. Наши исследования 1993 и 1995 годов показали, что люди симпатизировали одним, доверяли другим, а голосовали за третьих. Мы изучали образ Жириновского и, за исключением двух-трех случаев, получили резко негативное отношение к нему. Но вот показательный пример. В рамках одного из исследований в Подмосковье мы показали фотографию Жириновского женщине средних лет с просьбой рассказать об отношении к этому политику. Она высказывается о нем очень критично, но, когда исследование заканчивается, просит оставить фотографию ей и прижимает ее к груди. Слова, как правило, нужны, чтобы прятать мысли и чувства. Социологические опросы замеряют те установки, которые относятся к тонкой пленке рационального, политические психологи стремятся прикоснуться к толще бессознательного.

Недавно мы провели российско-американское исследование, в ходе которого просили людей нарисовать образ власти. Русская власть совершенно не похожа на американскую прежде всего тем, что наши рисунки более образны и символичны. Американцы в своем отношении к власти более рациональны. Один из рисунков российских респондентов выделялся среди других - на нем был человек с чемоданчиком, на котором написано: «Инструменты». Получается такой образ президента-слесаря. Или другой рисунок: дерево, по которому карабкается человек, рассчитывая сорвать яблоко, символизирующее власть, а в яблоке уже сидит червяк, выевший яблоко изнутри. Очень велико число рисунков, указывающих на непрозрачность власти. На этих рисунках изображена чья-то рука, которая двигает марионетками. Люди не знают, чья это рука. Это настроение было подтверждено и опросом, который мы провели в 2003 году. Он показал, что президент, по мнению наших респондентов, не является самым влиятельным политиком, по степени влияния его опередили «силовики».

- Могли бы вы обрисовать образ Путина, сложившийся сегодня в массовом сознании?

- Мы используем схему анализа любого политика, которая позволяет не только исследовать его собственный образ, но и сравнить его с другими политиками. Так, изучая образ политика, мы прежде всего смотрим на привлекательность, силу и активность. В российской политике есть определенный набор требований, отличающийся от политического восприятия на Западе. Можно достаточно точно предсказать исход выборов, анализируя претендентов по этой схеме: политик должен быть сильным, крупным, психологически привлекательным и морально приемлемым. Деловые, политические и профессиональные качества у нас никогда не воспринимались как жизненно необходимые. Таким был профиль политика допутинского периода. Приходит Путин и ломает всю нашу схему. Он воспринимается как не самый крупный, отнюдь не всегда самый агрессивный, но опережает других по уму, внешней привлекательности и психологической близости к опрошенным. Даже то, что он выходец из КГБ, впервые было оценено положительно, причем это не заслуга КГБ, а наоборот - образ Путина дает положительный отсвет, который распространяется на КГБ. Позже такой же феномен мы наблюдали с «Единой Россией», на которую сработал образ Путина. А в 2000 году Путин попал в систему ожиданий, которую можно описать так: каждый, кто не похож на Ельцина, был бы хорош.

До 2002 года образ Путина воспринимался все более позитивно, а после 2002-го началось снижение ряда его положительных характеристик. Например, его затянувшаяся реакция на события вокруг подводной лодки «Курск» и его знаменитый ответ: «Она утонула» дали моментальное и резкое снижение симпатии к нему. То же было и после событий в Беслане. Но в остальное время образ Путина оценивается гражданами на удивление позитивно. Никакие события, никакие промахи его правительства не влияют на его рейтинг. Ярлык «тефлоновый президент», который приклеили Берлускони, у нас работает гораздо лучше. Путин не по хорошу мил, а по милу хорош.

- А что показали ассоциации с животными, запахами, цветами?

- Этот метод позволяет замерить то, что в психологии получило название архетипов коллективного бессознательного. В фольклоре у всех животных есть устойчивая социальная роль: хозяин леса, охотник, хитрый и жадный хранитель собственной норы, жертва-пища. Самая благоприятная для политика ассоциация - с медведем или орлом. Самыми проигрышными являются ассоциации с петухом, индюком - такого политика обязательно съедят. Здесь яркий пример - Явлинский.

В случае Путина лидерские роли «хозяев леса» довольно немногочисленны, чаще всего возникали образы охотников, к примеру волк. То есть он воспринимается как человек, который не даст себя съесть, а в случае чего еще догонит и наподдаст. Но он - одиночка. На протяжении последних лет стало ясно, что команда у него не складывается. Он не любит широкого общения, предпочитая общаться с теми, кому он лично доверяет.

Надо отметить, что разница в оценках личности президента экспертами и народом не так велика. С «лица» считывается очень глубокая информация. Это говорит и о том, что манипулирование общественным сознанием имеет свои пределы - нельзя кабана выдать за лебедушку.

Каждый политик имеет свою цветовую гамму. Характеристика «светлый человек» безусловно положительна для любого из нас, но не для политика, стремящегося к власти, - наоборот: чем он светлее, тем меньше у него шансов оказаться наверху. В нашей традиции власть должна вызывать страх, иначе что же это за власть! Поэтому у людей, занимающих первые строчки в рейтингах, - темная, холодная и нередко тусклая цветовая гамма. Политики - особая каста: то, что для нормального человека хорошо, для политика - гибель. Цветовая гамма Путина - темно-синий, серый, иногда черный.

Ассоциации с запахами самые интересные. Вы себе не представляете, чем пахнут наши политики! У генерала Лебедя была смесь портянки с кровью и немного, простите, дерьма. В 1993 году мы сделали исследование по заказу администрации президента, оно попало к Ельцину. Один из советников мне рассказывал, что он очень смеялся, когда прочитал, что Черномырдин пахнет твердокопченой колбасой, коньяком и хорошими сигарами, а Шахрай - дешевой вареной колбасой. Но за этим стоят вполне серьезные вещи. Например, что может означать, когда политик ассоциируется с запахом булочек? Да, он милый, домашний, но он должен сидеть дома, а не идти во власть. В свое время такая ситуация сложилась у Гайдара. Или политик, ассоциирующийся с запахом морского бриза, сена, ветра. Таким был Собчак. Это лишний раз подтверждает, что на рациональном уровне люди могут критиковать политика и провалить его на выборах, а на бессознательном - воспринимать как мужественного и естественного, близкого к природе человека. Потрясающий пример - запахи Немцова периода его вице-премьерства: это запахи кожи, гуталина, машинного масла, бензина. Сразу возникает образ: парень в кожаных штанах и куртке на мощном мотоцикле.

Путин в основном имеет весьма положительную гамму природных запахов, хотя в его образе проскакивают показатели, которые говорят о нем как о чиновнике, - запахи чернил и пыли. Не случайно имиджмейкеры посадили его в самолет, в подводную лодку, отправили на Новый год в Чечню - он должен был выглядеть как мачо. Но запахи чернил и пыли все равно появились после всех их ухищрений. Люди чуют канцелярские корни этого образа, несмотря на все пиаровские акции.

- На основании исследований вы можете предсказать проблемы Путина в 2008 году?

- Я думаю, проблемы начнутся гораздо раньше. Отменив губернаторские выборы, Путин оказывается перед народом один. Избранные губернаторы принимали на себя часть народных претензий и негативных эмоций. Теперь за все должен отвечать президент. Власть становится совершенно непрозрачной, на авансцене - один персонаж. С этим будут связаны очень непростые коллизии.

Беседовал Сергей ШАПОВАЛ

ДОСЬЕ

Елена ШЕСТОПАЛ - политический аналитик, доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой политической психологии философского факультета МГУ, вице-президент Международной ассоциации политических наук. Признанный в России специалист в области политической психологии и социологии. Активно занимается политическим консультированием. В качестве соавтора участвовала в создании учебников «Политическая психология» (2001) и «Политическое поведение» (2001).