Садовничий: Борис Николаевич сыграл огромную роль в жизни МГУ

Один из тех людей, которые долго имели возможность наблюдать Ельцина  и работать при нем, возглавляя крупнейший вуз страны, это Виктор Садовничий, ректор Московского государственного университета.
 
САДОВНИЧИЙ: Борис Николаевич сыграл огромную роль в  жизни Московского университета,  я отношу его к выдающимся   деятелям государственным, и, конечно, его качества руководителя, принципиальность, человеческие качества, они запомнились каждому, кто с ним имел дело.
 
Я впервые зашел в кабинет Бориса Николаевича в начале 1992 года, он был президентом Российской Федерации, и попросил издать указ об автономии Московского университета. Тогда было время  перехода в различных организациях, под различной  юрисдикцией, и указ об автономии университета был очень важен.
 
Борис Николаевич распорядился подготовить этот указ, этим я занимался последующий месяц, и вскоре состоялись выборы альтернативные, впервые в последнее время выборы ректора Московского университета.
 
Практически  на той встрече, о которой я сказал, было оговорено, что в ближайшем  месяце состоятся выборы. Выборы состоялись  23 марта 1992 года,  они были очень сложными, потому что это было непривычно. Что значит выборы? Почти 1,5 тысячи профессоров, преподавателей, членов коллектива, 4 кандидата. Но в результате этих выборов в двух турах я оказался избранным ректором, мне доверена эта честь. И после этого президент России Борис Николаевич Ельцин уделял  серьезное внимание жизни Московского университета.

Это было время, когда создавались структуры в новой России, в том числе и союз ректоров России. Борис Николаевич присутствовал на учредительном съезде в Колонном зале, а затем на нескольких последующих съездах союза ректоров уже в Московском университете. Это были не простые съезды. Ректоры критиковали  некоторые подходы власти к состоянию и к поддержке образования, просили внимания. И я могу сказать, что в этих трудных, на самом деле, очень трудных дискуссиях мы находили  поддержку президента. И Борис Николаевич внимательно слушал наши предложения всегда, я  не помню ни одного случая, когда бы он не поддержал нашей главной мысли.