Экстази лечит и калечит. Российские ученые произвели сенсацию в Америке

Мы, российские ученые, временно живущие в США, только что закончили исследование, которое вызвало довольно большой интерес западных, но не российских (!), СМИ: СNN, Reuters, Fox news, Nature и др. Все они начинаются со слов "американские ученые открыли:". Такое письмо пришло из Америки от старых знакомых Рауля Гайнетдинова и Татьяны Сотниковой, с которыми мы когда-то вместе работали в НИИ фармакологии РАМН. Сейчас они трудятся в лаборатории Марка Кэрона в Университете Дьюка в Северной Каролине. Но оставаться в США на всю жизнь не собираются. Молодые исследователи очень расстроились из-за того, что ни в одной из публикаций не указано их происхождение, и считают, что открытие, которое они сделали, должно пополнить копилку не только американской, но и российской науки.

Поводом послужила статья Татьяны Сотниковой с соавторами в журнале PLOS Biology, который находится в свободном доступе на сайте www.plos.org. В статье опубликованы результаты исследований, показывающие, что симптомы болезни Паркинсона снимаются амфетаминами, причем лучше всего работает так называемый метилендиоксиметамфетамин (MDMA), известный как экстази. Тот самый, которым заправляются молодые люди, чтобы танцевать в бешеном темпе до утра и не чувствовать усталости. Естественно, эффект доказан на лабораторных мышах (об экспериментах на людях речи пока не идет), но и этого было достаточно, чтобы чисто научная работа вызвала бурную реакцию и у наркологов, и у защитников экстази.

Между тем ученые преследовали благую цель - найти средство от болезни Паркинсона (сильнейшего тремора конечностей и других частей тела, возникающего из-за нарушений в работе мозга), которая пока считается неизлечимой и от которой страдают сотни тысяч людей. Эксперимент занял много месяцев. Сначала нужно было создать модель этой болезни у мышей - воспроизвести у животного процессы, происходящие в мозге человека, больного паркинсонизмом. Как правило, в этом случае разрушаются нейроны, которые синтезируют весьма полезное вещество - дофамин, участвующее в передаче нервных импульсов. Оно контролирует буквально все: движение, питание, эмоции. Резкое уменьшение дофамина и вызывает затруднение движений, тремор (дрожание) и другие тяжелые симптомы.

Исследователям удалось вывести линию мышей, содержание дофамина в мозге которых было практически на нуле. У животных появились все признаки человеческого паркинсонизма. Тогда руководитель лаборатории Марк Кэрон поставил перед нашими учеными задачу - найти замену дофамину в организме. "Это равносильно заданию принести то, не знаю что", - вспоминает Рауль Гайнетдинов. Без особого энтузиазма Татьяна принялась проверять вещество за веществом, на это ушло больше года. Но вдруг случайно в шкафу она наткнулась на флакон с MDMA и решила проверить его на всякий случай. Произошло чудо: мыши-мутанты, которые дрожали и не могли двигаться, начали бегать! Другие вещества группы амфетаминов тоже действовали, но все же экстази оказался вне конкуренции.

При этом содержание дофамина в мозге мышей не увеличивалось - это означает, что амфетамины действуют каким-то другим, обходным путем. Независимость от дофамина, как подчеркивают исследователи, очень важна. Ведь при приеме человеком эти вещества оказывают стимулирующее действие именно через дофамин - тут и кроется опасность наркотической зависимости, поскольку дофамин непосредственно связан с привыканием.

"Многие детали нам еще предстоит выяснить, но мы ни в коем случае не предлагаем использовать экстази для лечения паркинсонизма! - уверила корреспондента "МН" Татьяна СОТНИКОВА. - Мы только вышли на новый принцип действия. У амфетамина сотни производных, и, скорее всего, среди них мы найдем те, которые можно будет использовать для лечения паркинсонизма, не вызывая привыкания и наркотического эффекта".

Российские "возмутители спокойствия", несмотря на молодость, уже довольно опытны. Рауль Гайнетдинов, будучи одним из самых перспективных молодых сотрудников столичного НИИ фармакологии, уехал в США 9 лет назад, успев к тому времени поработать в Италии и Швеции. Мечтал попасть именно в лабораторию Марка Кэрона в Университете Дьюка, который считается лидером в экспериментах на генетически модифицированных мышах. Его главным направлением стало создание моделей различных заболеваний мозга человека - синдрома гиперактивности у детей, шизофрении, депрессии.

Татьяна Сотникова приехала в Дурхем в 2000 году, и вскоре молодые исследователи поженились. А вообще в лаборатории Кэрона трудятся 25 человек со всего мира (американцы, русские, канадцы, китайцы, иранец).

"Здесь мы можем без всяких финансовых ограничений работать на уникальных генетически измененных мышках, - говорит Рауль ГАЙНЕТДИНОВ. - Удовольствие недешевое, и не думаю, что где-то в Европе, не говоря уже о России, у нас была бы такая возможность. Это нас и держит в США, хотя мечтаем вернуться домой. Но возвращаться нужно "на белом коне", вот на него мы и зарабатываем".

Рауль сравнивает себя и своих коллег-иностранцев с хоккеистами, играющими в НХЛ. Подобно им, ученые приехали в Америку, поиграть в высшей лиге. Как и среди хоккеистов, кто-то добивается успеха, кто-то - нет. По результатам ученых, работающих в вынужденном изгнании, можно судить и о состоянии науки у них дома. Что ж, тоже критерий...