Виктор Садовничий: "МГУ станет трудно досягаемым"

Амбициозные планы ложатся на обширные площади

В ближайшие два-три года МГУ должен стать чуть ли не самым крупным университетом в мире - число учащихся достигнет 100 тысяч. На наших глазах это учебное заведение становится вне конкуренции, по крайней мере, по количественным показателям. Возможно, и по качественным тоже: руководство реализует амбициозный план привлечения самых талантливых ребят со всей России. Накануне Татьяниного дня ректор МГУ академик Виктор САДОВНИЧИЙ встретился с обозревателем "МН" и рассказал, как это делается.



- Виктор Антонович, за последние 10 лет в МГУ открылось 13 новых факультетов. Какой в этом смысл, не дробится ли, не мельчает университетское образование?

- В последние годы ситуация в стране менялась так стремительно, вызовы времени были столь сильными, что нужно постоянно двигаться вперед, чтобы не потерять позиций. Сильно изменилось отношение общества к образованию, изменились его смысл и назначение. Если раньше диплом вуза подразумевал прежде всего высокий уровень подготовки, принадлежность к клубу специалистов определенной области, то теперь это необходимая ступень в жизни и карьере любого человека. Как отреагировало общество на такое изменение? - Созданием огромного количества негосударственных вузов и филиалов (их сегодня более 3000), которые очень сильно различаются по качеству образования, но дают дипломы одинакового образца.

Однако у МГУ другая историческая роль: он - хранитель эталона классического образования, основанного на фундаментальных знаниях. Ведь до сих пор основой прогресса являются законы природы и общества, которые открыты раз и навсегда и не подвержены конъюнктуре. Человек, изучающий только оперативную информацию, не может быть хорошим специалистом. Как же выбрать направление учебы, чтобы сохранить планку фундаментальности и в то же время быть на острие современных проблем? Это не простой вопрос, и не все смогли его решить. Просто сохранить уровень преподавания математики - это еще не все. Сегодня на стыке наук возникли новые направления: биоинформатика, генетика, фундаментальная медицина и другие. Вот потому мы и создали 13 новых факультетов, закрывающих эти новые направления и сохраняющих высокое качество фундаментальной подготовки.

- Почему новые направления не развивать на базе старых факультетов? Например, биоинформатику, генетику - на биофаке?

- У них другие задачи. На каждом из них работают тысячи сотрудников, учатся несколько тысяч студентов. Старые факультеты, безусловно, развиваются, но в силу своей структуры должны "тянуть" все наследие и в науке, и в кадрах. Новые же факультеты (все относительно небольшие и мобильные) образованы и существуют на стыках фундаментальных, опираются на самое передовое, что есть в каждом из них... Например, есть химфак, физфак и биофак, и на их плечах возник новый факультет наук о материалах. Это ведь необязательно металлы и сплавы, это наука о создании новых синтетических материалов с заданными свойствами, "живых" материалов, композитов, которые применяются, к примеру, в хирургии. Здесь надо знать физику, химию, математику и биологию. Студенты обучаются на факультете шесть лет и на 4 - 5-м курсах уже имеют по 20 публикаций в ведущих научных журналах мира!

- А как же те, кто учится на классических факультетах? Они проигрывают?

- Они тоже впитывают самые современные направления, но в рамках именно своей науки. Там достаточно сфер приложения. Однако они не учат математику, как на мехмате, физику, как на физфаке, химию, как на химфаке, - когда на курсе 400 студентов, это нереально. А если 25 - 30, - вполне возможно. Именно поэтому конкурс на новые факультеты выше.

Итак, я сформулировал наш первый ответ на вызов времени - сохранить фундаментальную подготовку, традиции, развиваться всем фронтом, но одновременно выдвигать передовые отряды - готовить тех специалистов, которые будут нужны через 10 - 20 лет.

- Кто готовит таких специалистов?

- Мы приняли несколько эффективных кадровых программ. Например, программа "Сто плюс сто": ежегодно "без очереди" мы сто молодых кандидатов делаем доцентами, а молодых докторов - профессорами. Теперь преподавателю, защитившему в 35 лет докторскую, не надо годами ждать на кафедре профессорской должности. За 10 лет более тысячи молодых людей продвинулись по служебной лестнице и не уехали. В результате "пиковый" возраст преподавателей МГУ сместился с 65 до 55 лет.

Были еще несколько программ, с помощью которых удалось удержать в стенах университета аспирантов, молодых ученых и преподавателей, - "Сто стипендий ректора" (ежемесячная прибавка 6 тыс. рублей). Каждый год мы отбираем и финансируем 30 - 40 проектов по междисциплинарным направлениям, которые осуществляют группы по 20 - 30 исследователей с разных факультетов.

- Когда Генрих VIII основал в Кембридже знаменитый Тринити-колледж, то наделил его земельными угодьями. Земля помогла учебному заведению на протяжении веков сохранять статус и независимость. Вы, похоже, пошли по этому пути: университетские владения тянутся до горизонта...

- МГУ с самого основания проектировался как город. Сейчас это около 1000 отдельных зданий, но для реализации наших планов даже такого количества недостаточно. Так удачно сложилось, что земля (130 га), расположенная по другую сторону Ломоносовского проспекта, принадлежит МГУ на правах управления. Мы ее активно осваиваем, и в 2008 году площадь зданий университета удвоится и достигнет 2 млн. кв. м. Это будут новые учебные и научные корпуса и медицинский центр.

Начали мы, как известно, со строительства фундаментальной библиотеки и интеллектуального центра. Сейчас заканчивается строительство медицинского центра, который должен стать одним из лучших в Европе. Наш новый факультет фундаментальной медицины будет иметь там свою базу и кафедры. Идет грандиозная реконструкция в старом здании на Моховой.

В целом процесс обновления должен завершиться к 2008 году, и тогда число учащихся с 40 тысяч возрастет до 100 тысяч человек. Это будет университет будущего, он станет ведущим в самом глубоком понимании этого слова.

Не за счет других

- Вырастает монстр, монополист, - насколько это правильно, с вашей точки зрения? Правильно ли жить практически без конкуренции внутри страны?

- Слово "монополия" не очень хорошо употреблять применительно к образованию. Я бы использовал слово "ведущий". Да, мы стремимся к этому. Но не за счет других. Мы ничего ни у кого не отбираем. Все, о чем я сейчас рассказывал, строится в основном не на бюджетные деньги. Это инвестиционные контракты на строительство, собственные средства, кредиты. Да, МГУ финансируется отдельной строкой в бюджете, мы получили от государства и целевые средства, например, на реконструкцию в центре, и чрезвычайно благодарны за эту поддержку. А насчет конкуренции вы не правы! Конкуренция на этом поле действительно очень жесткая, но здоровая. Сейчас нашим конкурентом может стать любой университет.

- Трудно поверить...

- Периферийный студент часто боится ехать в столицу по разным причинам, а нам бы хотелось собрать в своих стенах всех талантливых ребят. Для этого и проводим олимпиады. Победитель приглашается в десяток университетов и может выбрать любой из них. Посмотрите таблицу получения грантов - они распределены между разными университетами. Каждый хочет быть лучше, каждый хочет быть законодателем мод, идет борьба за учебные планы, за учебники - и сейчас не дают указаний сверху, как раньше: "ЦК сказал: МГУ". Надо доказывать свое преимущество.

- По каким показателям, на ваш взгляд, должны составляться рейтинги университетов?

- Есть внутренние министерские рейтинги, в которых 30 - 40 показателей. Есть рейтинги международные, которые проводятся самыми разными институтами и фондами и в которых МГУ занимает от первой десятки до сотого места. В рейтинге, например, Шанхайского института, главным показателем является число нобелевских лауреатов. Тут мы, конечно, в конце списка. А вот согласно последнему рейтингу образовательного приложения к газете "Таймс", МГУ входит в первую двадцатку мира. Согласитесь, это вполне достойно. А вообще я не признаю рейтинги как абсолютный показатель работы вуза.

Единый экзамен - это слишком просто

- Ваше отношение к единому экзамену не изменилось? МГУ по-прежнему не будет учитывать его результаты?

- Если бы единое тестирование было привычным для школьника начиная с пятого класса, то его можно было использовать в качестве инструмента оценки знаний абитуриента. Но его сдают всего один раз - в 11-м классе, это совершенно непривычная процедура, и на результат может повлиять масса случайностей, внешние факторы. Неправильно на основании разового испытания решать судьбу человека. Можно потерять тех талантливых ребят, которые мыслят не так быстро, как требует тест, которые по каким-то причинам не знают какого-то конкретного раздела, привыкли размышлять: Единый экзамен - это слишком просто! Надо сохранять и развивать мощное олимпиадное движение с комитетами на местах, наблюдать за ростом школьников с младших классов, отслеживать их успехи по определенным предметам и сохранить испытания в вузе как способ проверки знаний.

- Как же быть с чудовищным неравенством стартовых возможностей при поступлении в вуз?

- Единый экзамен - тоже неравенство возможностей: ученики из продвинутого столичного лицея и сельской школы, в которой один учитель преподает несколько предметов, садятся решать один вариант... Либо результат будет фикцией, либо оценка у сельского школьника будет хуже. Или результат вообще не отражает реальных способностей ни того ни другого.

На вступительном экзамене в МГУ вовсе необязательно все знать и быстро писать ответ. На экзамене, который длится 3 - 4 часа, профессор пытается прежде всего понять, как студент мыслит. Сам я, например, поступал, не зная логарифмов, но в результате беседы с профессором, в процессе которой логически дошел до определенных решений, получил пятерку. Ясно, что Единый экзамен я бы не сдал. В этом и состоит преимущество очного испытания: здесь необязательно быть натасканным, как раз наоборот, задача преподавателя в том, чтобы отличить натасканность от понимания и реального знания. По-моему, нам это удается.

Доказательство простое: в целом в МГУ сегодня 50 процентов иногородних студентов, есть факультеты, где их 90 ("наук о материалах"). И конкурс там выше - до 20 человек на место. Эти цифры, кстати, доказывают, что роль репетиторства, о которой так много сегодня говорят, сильно преувеличена. Возьмите естественные факультеты (это две третьих университета) - по коррупционной линии сюда поступать просто бессмысленно. На мехмате такой студент продержится до 15 сентября, после первого коллоквиума его исключат. Я даже готов провести эксперимент!

Конечно, я реалист и понимаю, что есть факультеты, которые сейчас на слуху и создают такую "славу", - там репетиторство играет определенную роль. Мы пытаемся с этим бороться - есть мой приказ, который запрещает включать в состав экзаменационной комиссии преподавателей, занимающихся репетиторством. Запретить им делать это в принципе мы не можем. Это существовало всегда и везде, не только в России, но принимать экзамен репетитор не должен.

- Ваша позиция по отношению к Болонскому процессу известна. Способствует ли она успеху в конкурентной борьбе? Считаете ли вы правильным, что крупнейшие вузы России (например, МГУ и СПбГУ) придерживаются в этом вопросе разного мнения?

- Хочу все-таки свою позицию прояснить. Болонская декларация провозглашает привлекательные цели и принципы. В частности, там говорится об автономии университетов, их развитии, научной деятельности и многом другом. Европа вынуждена думать о стандартизации образования. У нас, как всегда, гонка, "коллективизация" - "вступай в колхоз". Но прежде надо понять, что российское образование приобретает и что теряет. Я за интеграцию, может быть, больше, чем все другие, вместе взятые, - в МГУ сейчас учится более 5 тысяч иностранных студентов, у нас четыре зарубежных филиала. Но, присоединяясь к Болонскому процессу, мы должны что-то приобрести, ничего не потеряв. Поэтому я лишь призвал к раздумью и осторожности.

У нас были бесчисленные совещания по этому поводу, где участвовали тысячи человек. Я спрашиваю: "Готовы ли мы к введению 3 - 4-летнего образования в вузах?" Многие ректоры отвечают: "Нет". Медики вообще заявляют, что у них это невозможно. Еще вопрос: "Вы за то, чтобы не было специалистов, а были магистры и бакалавры?" Технические вузы возражают. Выясняется, что никто не готов упразднить и степень доктора наук - наше национальное достояние. А завкафедрами против введения кредит-часов - ведь кафедры при этом фактически исчезают, а у нас кафедральная система, которая в конечном счете формирует научные школы. Тогда что остается? В результате над моей позицией задумались. Что и требовалось доказать...