Одержимый наукой

В Москве на 75-м году жизни скончался известный историк, специалист по международным отношениям Владимир Волков.

На отрывном календаре в его рабочем кабинете последняя запись. Он почти всегда работал в праздники, вот и в этот раз не остался дома. Среди бумаг - так и не распечатанная корреспонденция. Сегодня принесли новую - письма, которые Владимир Константинович уже никогда не прочтет.

Он вообще-то был очень ответственным. На работе засиживался допоздна, все время что-то читал - на ходу и в лифте. Коллег и друзей поражал особой - потом это всегда подтверждалось - интуицией ученого. Руководитель Центра по изучению современного балканского кризиса Института славяноведения и балканистики РАН Елена Гуськова приводит такой пример: "В 91-м году, когда кризис на Балканах только-только разгорался, ему пришла в голову идея создать центр по изучению балканского кризиса и подойти к решению тех вопросов с научной позиции".

Выпускник истфака МГУ, эрудит и всеобщий любимец - его шутками охотно пересыпали свои разговоры многочисленные ученики - Владимир Волоков оставался самым известным в мире славистом. Играючи говорил на нескольких европейских языках, восхищал сербских друзей фактами из истории Балкан. Сам был автором более 200 научных работ.

Это он в смутные девяностые не дал закрыть Институт славяноведения и балканистики, сохранив уникальную школу. А потом как личную трагедию воспринял события в бывшей Югославии. В те месяцы он почти ежедневно общался с политиками, звонил друзьям и постоянно писал. В этих статьях, ставших уже классикой, Волков предостерегал: каждая новая бомба, разорвавшаяся на Балканах, отзовется через десятилетия.

В последние годы, уже покинув пост директора Института славяноведения, он полностью ушел в науку. Нынешний директор института Константин Никифоров рассказывает: "Он постоянно работал в архивах города. У него горели глаза, и он прибегал и говорил: ты знаешь, какое счастье работать в архивах! Я нашел такие документы! Его переполняли планы".

Совсем недавно он вернулся из Болгарии, где три недели работал в местных архивах. Нашел неизвестные документы по Брестскому миру. Очень радовался своей удаче. Собирался написать книгу. Не успел.

Говорят, самой тяжелой драмой в его жизни стала разобщенность в славянском мире. "Но маятник обязательно качнется в обратную сторону", - повторял Владимир Константинович.

Его интуиции крупнейшего ученого привыкли верить. Он и вправду редко ошибался.