Пусть придет хоть кто-нибудь к нам!

Губернатор Михаил Кузнецов пытается научить Псковскую область жить по средствам и обустроить ее так, чтобы туда начали приезжать люди и инвесторы

Почти сразу за Великими Луками исчезла мобильная связь. Поезд шел среди лесов, лугов и болот с покосившимися столбами. Не было видно ни сел, ни деревень, ни огней. Едешь, смотришь в окно и думаешь: "Вот ведь глухомань. А это не Урал, не Сибирь, а чуть ли не центр Европы. И зачем нам столько земли, если никто на ней не живет, не сеет и не жнет?"

Псков производит на человека заезжего впечатление странное. Конечно, здесь есть на что посмотреть. Кремль. Мирожский монастырь. И пейзажи. Только вот уныние тут, неухоженность. Напротив Кремля на Ольгинской набережной двухэтажный особняк с облупившимися колоннами и полуразрушенным балконом. Захожу и через черный ход попадаю в сад. Вернее, судя по старым яблоням, это место когда-то было садом, а теперь здесь крапива по колено и лопухи по пояс. Женщины на скамейке грызут семечки. "А что это у вас такое запустение?" - спрашиваю. - "Где?" - "Да вот. Лестница в паутине. Бурьян в саду. Хоть бы траву, что ли, скосили". - "Да ну ее, пусть растет". И снова принялись за семечки. К вечеру у меня сложилось впечатление, что живут люди во Пскове будто в полудреме: что воля, что неволя - все равно. Разговорилась с пожилой псковитянкой: "Что это такое с людьми? Даже для себя ничего не хотят сделать". - "Да не осталось псковских-то уже коренных, - отвечает, - разъехались все. А может, после войны люди не оправились". - "Какой войны?" - "Ну той, Отечественной..."

Вот так здесь течет время. Неспешно. Люди оживляются, только когда речь заходит о власти. Ее они не любят. Да и то сказать, власть население Псковской области выбрало себе ту еще. Черт их дернул проголосовать за нового губернатора! Жили себе спокойно, а этот мало того, что в мгновение ока отменил льготы, так еще, по слухам, детские сады, школы и больницы вот-вот закроет, квартплату поднял. Ездит везде, смотрит, лезет во все. Нет, не зря, видно, его Лютым прозвали. И невзлюбил народ своего избранника.

А от роду Михаилу Варфоломеевичу Кузнецову по прозвищу Лютый 37 лет. Закончил он физический факультет МГУ. Работал с однокурсниками в стройотрядах, а в межсезонье - разнорабочим. Заработанные рубли обменивали на доллары. Подойдя к этому делу системно, физики открыли валютное подразделение в банке, впоследствии выросшее в МДМ-банк. Кузнецов там занимал посты заместителя председателя правления и председателя правления. В 1995 году стал депутатом Госдумы, заместителем главы бюджетного комитета. Познакомился там с будущим губернатором Псковской области Евгением Михайловым и в 1999 году стал депутатом Госдумы по Псковскому одномандатному округу. Поработав бок о бок с Михайловым-губернатором, решил, что это не тот антикризисный управляющий, который нужен региону. И выставил на выборы свою кандидатуру. И проиграл. Однако - вопреки ожиданиям многих - из области не ушел, а в 2001 году приобрел здесь развалившийся мельничный комбинат. Сегодня мелькомбинат "Псковский" - один из лидеров мукомольной промышленности на Северо-Западе.

Тогда же Кузнецов увлекся парашютным спортом. Подобрал команду, назвал ее "Небесные барсы" и повез во Флориду учиться. И россияне впервые заняли третье место в мире по этому виду спорта. А в декабре 2004 года с лозунгом "Время пришло!" Кузнецов выиграл губернаторские выборы. И сделался начальником большого собеса: у Псковской области практически нет источников дохода, кроме налогов с бюджетников и дотаций федерального центра, 90% которых идет на социалку.

Одни считают Кузнецова человеком увлекающимся, другие - прагматиком. Он реализует непопулярные меры. Жестко проведя монетизацию, он сразу начал перестраивать сеть социальных учреждений. "Сопротивление материала" бешеное, и ругают его и его команду тотально. "Эксперт" решил выяснить у Михаила Кузнецова, чего он добивается своими инициативами и зачем ему это нужно.

- Михаил Варфоломеевич, что вы такого пообещали народу, выйдя на выборы с лозунгом "Время пришло!"?

- Очень мало обещал людям на фоне речей оппонентов. Они грозились чуть ли не Силиконовую долину здесь построить и жизнь, как в Арабских Эмиратах. Но люди-то у нас, слава богу, не сумасшедшие, чтобы поверить в такое. Просто время пришло посмотреть, где мы живем реально. Понять, что можем, а чего не можем. Мы обещали отменить льготы для всех "любимых" предприятий. И отменили. Обещали не задерживать выплаты по бюджету. И ни разу не задержали. У меня исполнение бюджета по четырем месяцам 99 процентов, а по шести - 98,6 процента.

- А зачем вы стремились стать губернатором в регионе, который считается депрессивным?

- Я не считаю, что Псковская область депрессивный регион. Это регион дотационный, небогатый. У нас нет гигантов индустрии. Еще с советских времен активные люди уезжали в Москву и Питер. Сыграло свою роль и неэффективное управление. Но с депрессивностью я бы не торопился. Что же до стремления стать губернатором, то оно вполне закономерно. Во-первых, я здесь живу, а во-вторых, слишком много сил я вложил в эту землю за восемь лет, чтобы взять и свалить отсюда. Для меня губернаторство не цель, а средство изменить ситуацию и попытаться привести область в порядок.

- Мне не показалось, что людям этого хочется. Ругает вас население за инициативы.

- Как я уже говорил, многие активные люди, которые чего-то хотели в этой жизни, отсюда уехали. Слава богу, не все. А у остальных, по-видимому, еще со времен патерналистского государства доминирует социальная пассивность. Не то что люди ничего не хотят делать, а хотят только зарплату получать. Нет. Просто они ждут, что за них все кто-то решит. Как в армии. А если кто-то интересуется темой "Что ожидает Псковскую область, если ничего не менять?", то может посетить наш Плюсский район. Там вообще ничего нет. Там - ужас. И лет через шесть-семь это "ничего" будет всюду, если мы не поймем одну простую вещь: наша налоговая база собирается только за счет бюджетников - врачей, учителей и работников ЖКХ, - и нам надо экономить. Тем более что до сей поры мы жили как в сказке, где лиса голодному волку советовала: "А ты лапки себе откусывай, кишочки ешь, вот и насытишься...".

Реперные точки

- Говорят, будто вы закрываете школы и больницы...

У меня на двери не висит табличка "Бюро занятости". Моя задача - сделать так, чтобы на моей территории люди получали качественные услуги

- Слухов много, и один страшней другого. К нам тут недавно приезжал Клебанов, которому эти слухи донесли, и говорит: "Принесите мне распоряжение, где написано, что у вас 1 сентября закрывается сорок семь школ". Нет такого распоряжения. Не закрываются. Пока. Но закрывать будем. И не только школы. Я должен добиться, чтобы образование и здравоохранение оказывали максимально качественные услуги на средства, имеющиеся в нашем распоряжении. Речь идет не о том, что кто-то пытается сэкономить на этом деньги, речь идет о попытке сэкономить на неэффективном использовании бюджетных средств. Эти средства можно мелким слоем размазать по всей поверхности области, а можно модернизировать устаревшую систему и оптимизировать расходы. Это наша стратегия. И моя первая задача. Этим я сейчас и занимаюсь, поскольку речь идет о выживании. У нас население сокращается катастрофическим образом. После окончания Отечественной войны было вдвое больше народа. Да что говорить! Восемь лет назад здесь жило восемьсот тридцать тысяч человек, а сегодня осталось семьсот пятьдесят тысяч. А наша социальная сеть, к слову, рассчитана на то население, которое было после войны. С этим надо как-то разбираться.

- Вот в Москве тоже оптимизируют и модернизируют, а качество услуг порой так себе...

- Не сомневаюсь, что в Москве тоже свои проблемы. Но мне ближе бедный Псков. Происходят нехорошие вещи, связанные со здоровьем людей. У нас невеселая статистика, да и динамика тоже. При очень благополучной экологической обстановке Псковская область занимает далеко не последнее место по онкологическим заболеваниям. Почему? Потому что диагностика и профилактика заболеваний почти на нуле. А я хочу, чтобы эта тенденция была переломлена. И если человек придет в больницу, его не убить там должны, а вылечить. Или направить в другое место и к другому специалисту, у которого он получит адекватные услуги. А наша система здравоохранения чаще всего ориентирована не на оказание услуг населению, а на самосодержание: человек отлежит две недели в районной больнице, а потом его направляют в областную. При этом районная успевает заработать на нем деньги. И если в городе в случае не очень серьезных заболеваний помогают людям, то в сельских районах и райцентрах это стало большой проблемой.

Наш главный врач недавно сказал: "Можно во всех коридорах выставить дополнительные койки, но люди от этого меньше болеть не станут". И лучше создать несколько районных лечебных центров и сделать нормальные районные клиники, чем содержать пятьдесят районных больниц, где попросту умирают люди.

- Как вы решаете, какие больницы содержать, а какие нет?

- У нас создано нечто вроде мобильных бригад по разным направлениям социалки. И, например, по здравоохранению главный невролог области, главный хирург и главный терапевт вместе с сотрудниками комитета здравоохранения выезжают на места и анализируют материально-техническую базу, кадровый потенциал, наличие санитарных норм и так далее - делают полный анализ состояния учреждения. Кроме того, мы очень жестко смотрим на качество услуг в плане лицензирования. Могут ли существовать хирургические койки без анестезиолога? Не могут. А у нас есть. Некоторые больницы представляют собой настоящие клоаки - потому что там лежат бомжи. И эти, по сути, социальные больницы проходят по нормативам центральных райбольниц! При мне такого не будет. Ради этого мы и производим оптимизацию.

- А население понимает, что такое оптимизация и для чего она нужна?

- Не всегда. Кричат, что вот, мол, выбрали на свою голову, а он нам лечиться не дает! Опять скажу: можно открыть в каждом доме по больнице. Но зачем? Пальчик зеленкой мазать? Количество учреждений здравоохранения не прямо пропорционально качеству услуг, а иногда и обратно пропорционально. И мы надеемся убедить в этом население. Есть проблемы с чиновниками. Когда спрашиваешь: "Ну зачем все это?" - в ответ слышишь: "Зато мы сохранили сеть". Да чем гордиться-то? Тем, что людей в гробы вгоняете некачественной медициной?

- Школы вы тоже будете укрупнять?

- Да. Хотя в целом по области показатели довольно высокие, наша проблема - низкое качество образовательных услуг в сельской местности. Мы, к примеру, обнаружили, что в городе Пскове совокупные затраты на одного ребенка в десятки раз больше, чем на селе. Еще пример. Сейчас, когда есть данные о сдаче ЕГЭ, мы можем увидеть статистику: успешная сдача экзамена зависит от количества учеников в классе. Там, где их меньше десяти, результаты экзамена ниже. И наоборот. И ведь всем понятно, в чем дело: когда - а в сельских школах такое сплошь и рядом - один учитель преподает химию, математику и русский язык, то его ученики вряд ли выдержат конкуренцию на рынке образования. А у нас таких школ десять процентов. И если мы хотим, чтобы наши дети получали хорошее образование, а не просто свидетельство об окончании школы, пора предпринять шаги, которые повысят его качество.

- Какие шаги?

- Поскольку выпускники педвуза не рвутся в малокомплектные школы, мы предлагаем возить детей в другие школы, где им дадут нормальное образование. И некоторые управления образования уже договариваются с автобусными предприятиями насчет ежедневного подвоза, приобретаются автобусы. Есть и интернатская система, когда дети из отдаленных деревень приезжают в школу на пятидневку, но этого немного.

- Не получится ли так, что в результате вашей оптимизации многие люди окажутся на улице по сокращению штатов?

- На дискуссии, посвященной малокомплектным школам, один эмоциональный депутат доказывал, что школа должна сохраниться. Он в своей речи семь раз произнес слово "занятость", четыре раза - "безработица", пять раз - "рабочие места" и "сохранение села". Но ни разу - "качество образования". В нескольких малокомплектных школах вообще не было ни одного ученика, а мы об этом узнали совершенно случайно. С медициной тот же бред. И я говорю: "У меня на двери не висит табличка 'Бюро занятости'". Вот, например, у нас есть дома престарелых и приюты без горячей воды и с удобствами на улице, где на пятнадцать стариков пятнадцать человек персонала. В то же время в достаточно комфортабельных центрах в Опочке и в Великих Луках - по сто восемьдесят-двести пустых мест. И что предлагаете? Оставить стариков в развалюхах, чтобы не сокращать персонал? Надо все проанализировать и привести в систему. Здесь разных видов и типов социальных учреждений пятнадцать штук, и половина из них дублирует друг друга, идет перекрестное финансирование и полная путаница. Кстати, анализ областной образовательной системы обнаружил еще одну проблему: оказалось, что престиж высшего образования у нас слишком завышен. В разы.

- Кто-то еще в советские времена сказал, что рубль, вложенный в образование, дает пять рублей отдачи...

Надо думать о том, что бесконечно залезать в карман будущему нельзя. Мой предшественник залез в карман ко мне. А мне залезать еще к кому-то?

- Ага. Только этот кто-то забыл отметить, что только рубль, вложенный правильно, дает отдачу. Сегодня нам позарез нужно нормальное начальное и среднее профессиональное образование. А когда мы вплотную занялись ПТУ, то обнаружили, что большинство из них даже не подлежит реформированию, разрушительные процессы зашли очень далеко. Мне, например, вообще непонятно, чем там заняты люди. Если проблема в том, как занять детей, чтобы они перекантовались до армии, то давайте научим их вышивать крестиком. Дешевле выйдет. Но если мы хотим, чтобы они действительно получали образование, то надо оставить только те центры, где учат настоящей профессии. Чтобы оттуда выходили не "операторы ЭВМ", а люди с реальными специальностями - автослесари, токари, газосварщики. И здесь я бы не стал экономить. А пока получается, что, с одной стороны, кто-то с ног сбивается - не может найти себе специалистов на производство, а с другой - по области бродят безработные ландшафтные дизайнеры. Абсурд...

- Как быстро вы предполагаете провести модернизацию?

- Сейчас идет процесс изучения системы, и по каждому из направлений определяются реперные точки. Думаю, с ПТУ этот процесс растянется на несколько лет - пока у нас нет даже нормальных преподавателей. С сельскими школами тоже непросто: решение об их закрытии должен выносить сход граждан. Никто по живому резать не собирается. Чтобы развеять слухи и объяснить населению инициативы, мы встречаемся с общественностью, проводим пресс-конференции с представителями администрации по социальной сфере. Объясняем, рассказываем, показываем диаграммы. Пытаемся максимально широко освещать эти темы. Какие-то процессы уже сдвинулись с мертвой точки. Закрыли Воронцовский детский дом, поскольку открылся новый - в Великих Луках. В Невеле закрыли медучилище. С районными газетами есть проблемы.

- Свободу слова собираетесь душить?

- У нас двадцать четыре районные муниципальные газеты. Псков и Великие Луки не в счет. Областной бюджет платит им ежегодно десять с половиной миллионов рублей. А на самом деле - все двадцать: половина компенсируется из областного бюджета целевым образом, а другая половина - из районного, но поскольку районы дотационные, то платит за все область. И вот в районах, где царит полная нищета, в газете с тиражом в пятьсот экземпляров сидит редакция с четырнадцатью журналистами в штате. Нормально, а? До последнего времени все газеты были на высокой печати, типография чуть не в каждом районе, наборные станки. "Может, по электронной почте отправите, - спрашиваем, - вам верстку офсетную сделают". - "Не можем. У нас компьютер только у редактора". - "А где редактор?" - "Он на сенокосе". Заметки они пишут от руки, потом их набирает машинистка, потом программист все это набирает еще раз на компьютере. А бюджет за все это платит.

- А что это за газеты? О чем пишут?

- Одно и то же: новости областной и местной администрации. Остальное - репортаж с праздника в селе и частные объявления "куплю трактор, продам курицу". И на это идет двадцать миллионов рублей! Мы предлагали сделать шесть-девять межрайонных газет - ради того, чтобы не содержать отдельного бухгалтера и верстку и начать выпускать нормальные издания. Они на дыбы: "Вы что задумали? Забыли, что газета несет социальную функцию?" Ладно. Чтобы сэкономить на печати и не дублировать друг друга, предложили создать районные приложения к областной "Псковской правде" - "Новости Опочки", например. Снова ни в какую. В итоге мы решили финансировать целевым образом областную типографию, бумагу и распространение - фиксированные статьи расходов, которые можно просчитать на год. А остальное - выживайте, конкурируйте на рынке. Хватит уже. Пора начинать жить по средствам. И это будет стратегией администрации на ближайшее время.

Жизнь по средствам

- Вот вы повысили тарифы на услуги ЖКХ. Это и есть первые шаги жизни по средствам? Говорят, население на вас в обиде...

- В обиде на меня города. А почему, например, в Пскове уровень оплаты услуг ЖКХ был ниже по сравнению не то что со многими городами Северо-Запада, но и даже с большинством районных центров области? Таких тарифов по РФ давно уже не осталось ни у кого: в нищей области доля оплаты населения - меньше пятидесяти процентов! Так любой бюджет будет трещать по швам. Прежний губернатор позволял себя шантажировать: приходили главы муниципалитетов городов и кричали: "Нам нужно дополнительно, потому что мы города! Мы лучше!" - "Чем?" - спрашиваю я их сегодня. - "Чем другие!" Вот и весь сказ. А, к примеру, в Пыталове, при жуткой организации коммунального хозяйства и при минимальном уровне зарплат, население оплачивает до девяноста процентов. Очень тяжело им жить. Так почему они должны платить больше, чем жители Пскова?

Города же продолжают говорить, что область отняла деньги. Смешно. Бюджет прозрачен - девяносто процентов социалки, продиктованной федеральным законодательством: сколько, куда и кому. И не обязательно здесь обивать пороги и лоббировать, все и так будет выполнено. Прежняя администрация все оставляла на свое усмотрение, ничего не урегулировав нормативными актами, а я хочу, чтобы все было прописано - если не в областном законе, то хотя бы в распоряжении губернатора. И сейчас мы отменяем поправочные коэффициенты от района к району и внедряем на все нормативы - чтобы почва для разговоров окончательно исчезла.

- Вы вводите нормативы, отменяете коэффициенты, считаете, экономите. Но ведь раньше администрация находила деньги и без этого?

- Моя цель - сделать бюджет бездефицитным. Прежняя администрация брала кредиты и проедала их. А я, будь моя воля, в Бюджетном кодексе намного жестче прописал бы правила по взятию кредитов. И для дотационных регионов ограничил бы их исключительно кассовым разрывом в районе трех-четырехмесячного бюджета. В прошлом году администрация взяла на полмиллиарда кредитов. Слава богу, что мой предшественник планировал остаться в этом кресле, иначе объем привлеченных средств был бы еще больше. И тогда наш бюджет просто рухнул бы. Мы его и так еле скрепили.

- Видимо, надеялись, что, когда дело дойдет до критической точки, федеральный центр как-то разрулит ситуацию.

- Вот именно благодаря такому подходу большая страна превратилась... как бы это сказать... в не пойми что. Меня такой подход удивляет. Принимая бюджет, мы объявили, что жить будем только по средствам. Иначе я не умею. Кроме того, новые кредиты нас не спасут. Наоборот, тогда - извините за жаргон - нам наступит кирдык. Далеко не все гладко у нас в государстве, и надо думать о том, что бесконечно залезать в карман будущему нельзя. Мой предшественник залез в карман ко мне. А мне залезать еще к кому-то? Мне часто говорят: "Надо инвестировать деньги в будущее". Да я бы рад, только вынужден инвестировать в прошлое - долги отдавать. И придется не один год этим заниматься. Иначе это будущее может рухнуть.

Но с думаньем пока что тяжело. Я тут засек настолько странную вещь, что поначалу решил, что у меня галлюцинации: обнаружилось, что ряд решений принимался на среднем уровне чиновниками. Готовился документ, проходил все стадии, визировался и публиковался. А дальше все начинали думать, как быть с тем, что в нем написано. Я сам раз в запарке, когда только пришел, подмахнул один закон. Хорошо, выловил на второй стадии. Денег заложено четыре миллиона, а в вышедшей редакции - восемьдесят. Спрашиваю: "Дорогой товарищ, когда ты это писал, то с кем советовался? Кто-то дал стратегическое направление? Кто-то сказал, сколько денег можно на это потратить? Может, ты у начальника своего спросил или у зама курирующего?" - "Нет". - "А почему?" - "Думал помочь людям". Да как же помочь, если денег нет?

- Какую сумму область должна государству?

Власть должна лезть в бизнес тогда, когда ее просят помочь. И больше никогда. Задача государства - управлять, задача бизнеса - зарабатывать деньги

- На 1 января долг был в миллиард шестьсот миллионов рублей. Сто миллионов мы уже погасили. Планируем гасить дальше и не брать новых. Кроме того, мы поработали над снижением процентных ставок. Финуправление провело переговоры с банками, и по большинству кредитов, взятых под 14-15 процентов, процентные ставки снижены до 13,2 и 13,6, а по краткосрочным кредитам - до 11 процентов. Но некоторые представители федеральных структур считают, что мы им еще кое-что должны. Например, военные уверены, что областной бюджет обязан тащить на себе расходы, связанные с охраной федеральной собственности: полигонов, складов и запасов. А с какой стати? Хотите, чтобы все это было, - берите и храните сами. Или платите деньги. Но когда начинаешь говорить, куча народа из Минобороны поднимает крик: "Не смейте трогать!"

А в области поднялся крик, когда мы сократили около тринадцати миллионов рублей расходов по дополнительному образованию, оставив на всю область лишь несколько точек методологической работы. А у меня написано: бесплатное образование. Дополнительное образование - на муниципалитетах. Все, что положено по закону, я постараюсь выполнить в полном объеме и приличного качества, чтобы не краснеть. А остальное - по мере возможности.

Новое лицо

- Вы сказали, что задача номер один - оптимизация расходов. А задача номер два?

- Привлечение инвесторов. Чтобы налоги собирались не только из бюджета и область развивалась, нужны инвесторы. Сторонние, поскольку внутренние источники развития у нас исчерпаны. И здесь основная моя задача - реклама региона и изменение его образа с точки зрения стороннего наблюдателя.

- Что-то вроде ребрендинга?

- Мы хотим показать инвесторам, что здесь живут и работают нормальные люди, заинтересованные во вложениях средств. В ближайшие год-два мы ожидаем прихода предпринимателей из Прибалтики. Войдя в Евросоюз, они уже почувствовали издержки. Из-за повышения доли оплаты труда многие производства становятся неэффективными и надо куда-то их выводить. Если выведут к нам, это будет хорошо и для нас, и для них. У них будет экономия. У нас - рабочие места, особенно в приграничных районах, в которых не очень все здорово. Мы работаем над тем, чтобы создать благоприятный имидж власти. Встречаемся.

- Показываете свое человеческое лицо?

- И человеческое лицо наших работников. Если у прежней администрации было право отозвать льготы в любой момент, то сейчас это можно сделать только в судебном порядке или по перечню причин, приведенных в законе. Естественно, многие чиновники спросили: "А зачем нам от регулирования отказываться?" Но, ребята, выход тут один: либо мы по-прежнему на все влияем и не имеем инвесторов, либо не влияем и имеем инвесторов. Выбирайте. Вот и все. Мы разработали алгоритм, позволяющий отсеивать желающих уйти от налогообложения и пропускающий настоящих инвесторов, и приняли в первом чтении закон об инвестициях. Инвестор может принести в налоговую предусмотренный законом перечень документов и, если все необходимые критерии выдержаны, получит льготы. Пока есть ограничение по сумме инвестиций в основной капитал - двадцать миллионов рублей. Кстати, в Петербурге это миллиард. Поглядим, как пойдут дела, а потом, возможно, уберем ограничение до нуля.

Инвестиционный комитет при помощи Международного центра развития регионов уже формирует программу развития области - какие объекты строить, куда двигаться - и добивается финансирования. Все органы исполнительной власти готовят для них свою информацию.

- Чем еще кроме доброжелательной власти область может привлечь инвесторов?

- Самый главный плюс - незагруженность нашей промышленной инфраструктуры. Если вы будете подключаться к электросетям в Ленинградской области, то из-за того, что сети там не выдерживают нагрузку, с вас возьмут от восьми до двенадцати тысяч рублей за киловатт. В Петербурге цены еще выше. А у нас за подключение вы заплатите всего тысячу-тысячу двести рублей за киловатт. У нас свободных мощностей порядка тысячи мегаватт, и их можно брать хоть завтра. Кроме того, в городах, где с инвестициями все в порядке, не так уж много трудовых ресурсов. А у нас они есть. И думающие люди уже потихоньку выносят к нам производство. Например, одно питерское предприятие, открыв восемь лет назад швейный цех у нас в Острове, к сегодняшнему дню оставило в Питере только модельное агентство и бытовую сеть, а всю производственную часть вынесло к нам. Ведь производство, связанное с большим фондом оплаты труда, имеет у нас очень хорошие перспективы.

- Какие-то договоры уже подписаны?

- Крупных пока, к сожалению, нет. Но для нас и три-четыре миллиона долларов это уже хорошо. Кое-что уже подписано, и есть надежда, что получатся и крупные проекты. Но пока этого реально не случилось, я предпочитаю ничего не говорить. Выйдет - расскажем. А пока работаем. Одна из первоочередных задач - тендерный комитет: иногда разбираемся на повышенных тонах с некоторыми товарищами. Но, в общем, ясно, что делать. С другой стороны, у нас в Российской Федерации многие знают, что делать, а как до дела доходит, так не все готовы. Идеи любой накидает, а организовать сложно. Вот попробуйте сделать так, чтобы миллион барахла, который для администрации закупается, закупался через тот же тендерный комитет. Это непросто. Но методы злоупотреблений известны. Некоторые вещи приходится в ручном режиме отслеживать. Но это не системный подход. Моя задача - сделать его системным. И заставить систему принятия решений работать как часы. Через пару лет должен наступить момент, когда я сюда смогу не приходить. Или приходить редко, а система должна работать без злоупотреблений, в нужном направлении. Сама.

- Это мало у кого получалось.

- Надежды юношей питают. Но я думаю, это возможно. Область небольшая, почему нет? Думаете, не справлюсь?

Вот сейчас с селом еще разбираемся. Всех прежних управленцев я уволил. Потому что они преступники просто. Сидели годами в администрации, свой "подход" ко всему имели и еще грамоты от обкома получали за правильные решения. И дорешались. Убили село полностью. Все тем же идиотским подходом: мол, надо сохранять любой ценой то же количество посевных площадей, то же поголовье стада. Заставляли людей насильно выполнять экономически неинтересные вещи: сейте, а то дотации не дадим. Четыре года назад изнасиловали бедных крестьян, и они посеяли девять тысяч гектаров льна. И не убрали, потому что он никому не нужен. Стадо молока не дает, а трогать его - не дай бог. Но если по районам до двадцати пяти-тридцати процентов выбракованного стада? Это же преступление! Мы в этом году сказали крестьянам: "Сдавайте куда хотите свою продукцию, хоть в другую область, и можете не слушать, что вам скажут в сельхозуправлении, дотацию все равно получите". И увидели реальную картину состояния аграрного сектора. Шестьдесят тысяч гектаров посевных площадей на область. Да этого на одно нормальное хозяйство и то мало!

- А что экономически выгодно для вашего сельского хозяйства?

- Молочное животноводство. Мы пытаемся привлечь сюда инвесторов, таких, которые не только деньги вложат, но и силы, и опыт. Обещаем хозяйство передать в собственность, только приводите к нам нормальные технологии, работайте. У нас полгода заливные луга и себестоимость низкая. Так что есть перспектива. Или вот экологически чистая продукция... Нас пока невозможно просертифицировать - на это нужно не меньше трех лет, - но у нас исключительная экологическая обстановка. Исключительная. У нас денег не хватает не то что на ядохимикаты дорогущие, у нас на удобрения-то денег нет. Сейчас нас, конечно, никто на европейский рынок не пустит, но почему бы не заняться этой темой? У нас земли неимоверное количество. Мы можем себе позволить пары держать. Здесь не надо заставлять работать каждый гектар, у нас этих гектаров - завались. Пусть придет хоть кто-нибудь к нам!

Мне нравится управлять

- В своей предвыборной программе вы говорили, что власть должна как можно меньше вмешиваться в дела бизнеса. Тогда вы были бизнесменом, сегодня вы власть. Точка зрения не поменялась?

- Я далеко в концепции не лезу, со своей колокольни смотрю. И вижу, что власть должна лезть в бизнес тогда, когда ее просят помочь. И больше никогда. Когда мы выбирали поля под посевы для мелькомбината, в одном сельхозуправлении нам сказали: "Вы будет сеять, а мы вам скажем, что вносить, что не вносить". - "А зачем нам вас слушать? - спрашиваем. - У вас урожайность какая?" - "Восемь центнеров с гектара". - "Ну, спасибо. А нам нужно тридцать". И ушли из этого района. Это я к примеру. Еще я считаю, что государство не должно вести своих бизнесов самостоятельно. Задача государства - управлять, задача бизнеса - зарабатывать деньги. Не воровать, а нормально зарабатывать, платить налоги, инвестировать, привлекать кредиты, если нужно. Моя позиция - вообще свести до минимума государственные предприятия. А еще мне хочется более плотных отношений между властью и властью.

- То есть?

- Вот, например, мечтаю, чтобы меня позвали в Минфин и сказали: "Покажи нам свой бюджет-то. Куда деньги тратишь? А мы тебе на что-то укажем, что-то покажем. А может, ты нам что укажешь". Но никто не зовет. Вообще мне кажется, что управляемости у нас в стране мало. И управлению никто по-настоящему не учит. В федерации говорят, что у них идей много. Отлично. Только доведите эти идеи до нас, а то мы копаемся у себя на местах. А хорошо бы нам знать, куда нас федерация собирается зарулить. Чтобы не получилось, что идем не в ту степь. В конце концов, если мне что-то и не понравится, я все равно буду это исполнять. Но чтобы куда-то двигаться, я должен знать план хотя бы на пять ближайших лет. Не знаю, может, новая система назначения губернаторов окажется более приспособленной к плотной работе с правительством и администрацией.

- Михаил Варфоломеевич, вот вы ушли из бизнеса, стали губернатором незавидного региона. А зачем? Чего вы добиваетесь для себя лично?

- Во-первых, мне нравится управлять. Управление - это мое. И, насколько я понимаю, это у меня получается лучше, чем у многих других. Во-вторых, любой человек должен ставить себе задачи. Жить без цели - хуже смерти. Хочу изменить что-то в нашей жизни, что неправильно устроено. Такая вот глобальная задача. И неправильным я считаю, например, то, что активные люди уезжают из Псковской области. Хочу, чтобы они оставались. Для этого необходимо создать точки применения их труда. Открыть производства. И люди должны понять, что производство - это благо, что, работая с полной отдачей, можно рассчитывать на неплохую жизнь. А потом, может, и на хорошую. И мы должны готовить к этому людей. И на образовательном уровне, и создавая нормальные социальные условия, чтобы уровень жизни на территории области был не намного ниже, чем в Питере и в Москве. Чтобы носителям мироощущения "своими руками у себя дома мы можем заработать" было здесь интересно. Их, кстати, не очень много. По оптимистическим оценкам, двадцать процентов. И если половина уезжает, это кисло.. Так мы можем пройти точку невозврата. Это, как мне кажется, относится и к стране в целом.

Жить без цели - хуже смерти. Хочу изменить что-то в нашей жизни, что неправильно устроено. Такая вот глобальная задача

- Ну, не уедут люди. А вам что до этого? У вас-то, как я понимаю, и так все хорошо?

- Я сам себе еще не ответил на эти вопросы. Но однажды я понял, что зарабатывать деньги дальше - повторять пройденное и уподобляться новому русскому из анекдотов. Есть уровень потребления, после которого исчезает стимул зарабатывать деньги. А потом мне соревноваться всегда хотелось. Вот у меня есть кубок, которого нет ни у кого в России: моя команда заняла третье место на чемпионате мира по парашютному спорту. И это круто. Интересно самому себе что-то доказывать. Вот представьте, такую систему заставить работать. Конечно, на сто процентов не удастся провести то, что задумал. Что-нибудь да не выйдет. Но если на девяносто процентов выполню, это будет отлично. Даже на восемьдесят - хорошо.

- А как вы думаете, какие перспективы у нашей родины?

- Знаете, я как кабан, который ходит и желуди в земле выискивает, а на звезды посмотреть у него нет ни времени, ни возможности. Я так высоко не заглядываю. Да и лет мне пока не так уж много, чтобы об этом судить. Но хотелось бы, чтобы мы гордились не только своим славным прошлым. И когда говорят, что, дескать, зато у нас было то-то и то-то, я испытываю дискомфорт. Гораздо приятнее услышать, что при нас было сделано что-то хорошее. Благодаря нашим усилиям.