ИНТЕРВЬЮ: Два активиста НБП о своем обращении в ислам.

ИНТЕРВЬЮ: Два активиста НБП о своем обращении в ислам. «Для меня, как для мусульманина, национал-большевизм - надстройка, а ислам, моя вера в Аллаха, - основание, на котором базируется вся моя жизнь и политические действия»

На вопросы корреспондента "Портала-Credo.Ru" Михаила Пожарского отвечали члены НБП, студенты четвертого курса МГУ: Татьяна (философский факультет) и Павел Жеребин (исламское имя Ахмад, химический факультет).

Портал-Credo.Ru: Расскажите, как вы пришли к исламу? Это было самостоятельное решение или у вас есть какие-то "мусульманские этнические" корни? Как давно вы приняли ислам?

Татьяна: Для меня это было самостоятельное решение. Я достаточно давно интересовалась исламом и с симпатией относилась к этой религии. Тем более, что я занимаюсь религиоведением и у меня была возможность узнать об этом больше. Я стала изучать арабский язык - язык Корана на спецкурсе МГУ. И постепенно, через изучение, я пришла к принятию ислама. Я приняла ислам в декабре 2004 года.

Павел: Для меня изначально принятие ислама было мотивированно социально-политическими факторами. Я смотрел на исламский мир, на мусульман. Смотрел на их сопротивление режиму, сопротивление глобализму. Именно это подтолкнуло меня к тому, что я начал его изучать. И когда я достаточно близко познакомился с исламом, меня более всего в этой религии привлекла ее четкость. Четкие монотеистические установки ислама, отсутствие "полуязыческих" наслоений, свойственных христианству. Культ Единого Бога. Строгая доктрина послужила основным фактором, определившим мой выбор. Я принял ислам в начале ноября прошлого года.

- Как соотносится ваша религиозная позиция с вашей позицией в партии, с вашей деятельностью в НБП?

Татьяна: Этот вопрос сейчас чаще всего обмусоливается на различных сайтах. В частности на НОРМовском сайте (сайт Национальной организации русских мусульман), где некий Харун Ар-Руси утверждает, что это жестко несовместимые понятия, т. е. политическая деятельность в какой-либо неисламской партии и принятие ислама. Но это абсолютно не так, потому что ислам - это религия, не отрицающая политики. Хомейни говорил, что ислам - это и есть политика. Исходя из этого, у меня нет внутренних противоречий, я не считаю, что веду себя лицемерно.

Сейчас мусульмане в России разобщены, у них нет своего движения. Национал-большевистская партия, на мой взгляд, ни в чем не входит в противоречие с исламской доктриной. Хомейни говорил, что ислам - это единственный шанс угнетенных всего мира. Рано или поздно они должны осознать, что это их единственный шанс победить этот мир. Мир достаточно сатанинский, с точки зрения любой последовательной религиозной доктрины. Если бы у нас были последовательные православные, они тоже могли бы согласиться с тем, что установки современного мира - сатанинские. Поэтому я считаю, что религиозный долг мусульманина - участвовать в политической борьбе.

Павел: Комментировать высказывание товарища Ар-Руси я не буду. Этот человек фактически берет на себя функцию вынесения фетф, не являясь признанным алимом и вряд ли обладая соответствующими знаниями. Просто он выполняет политический заказ, скорее всего от пропутинских сил, направленный на то, чтобы стабилизировать этот режим и дезориентировать мусульман в нынешней политической ситуации.

По поводу совместимости партийной деятельности и ислама. Есть достаточно известный хадис: если вы увидели несправедливость - устраните ее делом, если не можете устранить делом - осудите словом, если и на это вы неспособны, то хотя бы не одобряйте ее в мыслях. Национал-большевистская партия и занимается устранением несправедливости. За десять лет своей истории наша партия всегда была на стороне справедливости. Идеология - это вторично, ее трудно сформулировать. Сейчас время, когда идеологии смешались, будущее скорее за синтезом идеологий. Но в каждом событии можно выявить положительную и отрицательную стороны, справедливость и несправедливость, добро и зло. НБП, как и ислам, всегда выступала на стороне справедливости и добра. Может быть, это звучит пафосно, но это так.

И еще ислам близок к Национал-большевистской партии в том, что это действительно самая свободная религия. Говорят, что ислам несвободен, но ислам ограничивает человека в его пороках, но не ограничивает его в политических правах и правах человеческих. Право человека не в том, чтобы пить или курить, а в том, чтобы быть личностью и участвовать в судьбе своего народа, в судьбе своего государства. Ислам не признает сакральности монархии или сакральности знати, а судит людей на основании их личных достоинств. Эгалитаризм ислама, пресловутое "равенство и братство" - эти лозунги реализованы в исламе.

К тому же надо отметить, что исламское государство, которое существовало в первые годы после смерти пророка Мухаммеда, было первым социальным государством. Только в исламе на тот момент было реализовано такое понятие, как закят - социальные выплаты. И это первое конституционное государство, потому что шариат был обязателен для всех - и для правителя, и для рядового гражданина. Ислам - не в том виде, в котором его пытаются представить некоторые недобросовестные религиозные деятели, сводя к его обрядам и национальным традициям, но ислам, как политическая идеология - прекрасный базис для борьбы с несправедливостью. Для меня, как для мусульманина, национал-большевизм - надстройка, а ислам, моя вера в Аллаха - основание, на котором базируется вся моя жизнь и политические действия. Мой джихад - это партия.

- Много ли мусульман в НБП?

Павел: У нас нет такой статистики. Но в московском отделении, если считать политических заключенных, у нас уже порядка десяти мусульман. Сейчас двое из них сидят в тюрьмах - Евгений Королев и Дамир Валеев. Также, во многих регионах есть люди, которые на пути к принятию ислама. Люди, которые интересуются исламом, арабским языком - на пути к принятию ислама, истинного единобожия.

- Есть у НБП официальная позиция в отношении религиозных предпочтений своих членов?

Павел: Наша партия, безусловно, светская, но это не значит, что наша партия атеистическая. Атеизмом у нас и не пахнет. Религиозные предпочтения - личное дело каждого члена партии, но, безусловно, ислам и православие - это две великие религии, традиционные для России. Никаких предпочтений со стороны руководства к людям, принявшим ту или иную веру, нет.

Есть хорошая статья Лимонова "Исламская Карта" на сайте grani.ru, в которой Эдуард Вениаминович раскрывает то положение, в котором находится ислам в России. Государство проводит антиисламскую политику. Чеченская война привела к тому, что властью, правоохранительными органами и недалекой общественностью любой мусульманин рассматривается как террорист и убийца. Хотя эти люди должны понимать, что никакой терроризм не возникает в силу патологической жестокости. Терроризм - это следствие, пускай зачастую и уродливое, но следствие жестокой политики государства по отношению к мусульманам на мусульманских же территориях. Поэтому у нас сейчас ислам унижен и такая ситуация не только оскорбительна для мусульман, но и опасна для стабильности всего нашего общества. Не для стабильности режима, но для стабильности межнациональных связей, на которых держалась Россия. Репрессивная политика по отношению к мусульманам действительно может привести к сепаратизму и вспышкам террора в мусульманских регионах. Разумная политика должна строиться на толерантности и уважении к великой религии - исламу.

- Каково ваше отношение к Гейдару Джемалю?

Павел: Он сделал много для, если можно так сказать, популяризации политического ислама. Для того, чтобы ислам вышел из некой клетки обрядности, народности и отсталости. Для того, чтобы ислам стал оружием интеллектуала, и для того, чтобы вооружить ислам интеллектом. Джемаль очень знающий человек, разбирающийся и в европейской классической философии и, безусловно, в исламе. Поэтому я отношусь к нему с большим уважением.

Татьяна: Я работаю в Исламском комитете у Гейдара Джемаля.

- Ваше отношение к чеченской войне?

Татьяна: У меня однозначно негативное отношение к чеченской войне. Это лозунг нашей партии, не хотелось бы переходить на лозунги, но: "Революция в России, а не война в Чечне". Война эта нужна исключительно правящим кликам здесь и правящим кликам там. Народу эта война не нужна. Любопытно, что у чеченцев, с которыми мне приходилось общаться нет абсолютно никакой русофобии. Они с уважением относятся к русским. Сколько раз приходилось слышать одну вещь: "Мы все ждем, когда великий русский народ проснется и сбросит со своей шеи этих негодяев". Мне тоже хотелось бы увидеть этот момент.

Война в Чечне должна быть закончена. Она существует для того, чтобы в первую очередь держать наше общество в напряженности. Для того, чтобы толпы ментов ходили по улицам. Для того, чтобы они были наделены беспредельными полномочиями. Это в первую очередь нужно им, как рычаг давления на общество. На российское общество. Для того, чтобы оно продолжало пребывать в полузатравленном состоянии. Когда люди боятся не своего собственного людоедского правительства, а мифического горячего парня с гор, который придет и всех порежет.

Беседовал Михаил Пожарский