Получив наказ от В.А. Садовничего на восстановление работы типографии на хозрасчетных условиях и сохранение старых сотрудников, я рьяно взялся за дело. В результате из полусотни сотрудников старой типографии под сокращение попала лишь дюжина «мертвых душ». Остальные, несмотря на первоначальное нежелание работать на новом оборудовании и неспособность изготавливать печатную продукцию с качеством, достойным открытого рынка, остались на прежнем месте. После повышения в 4-6 раз зарплат (что привело их к среднерыночному уровню) и обучения, люди постепенно освоили новые технологии, повысили производительность и качество своего труда.

Нам пришлось создать с нуля практически всю инфраструктуру предприятия: отделы продаж, маркетинга, ИТ и допечатной подготовки, заново организовать работу технологических и производственных подразделений. Отремонтировать находившиеся в аварийном состоянии 2000 кв.м. помещений, повсеместно протекающую крышу и заливаемый ежегодно подвальный этаж, обновить системы канализации, электро-, водо- и теплоснабжения, закупить заново всю сантехнику, вывезти тонны мусора и т.п. От старой типографии в наследство остался лишь один ПК и несколько древних телефонов с дисковым набором, в момент же моего увольнения в типографии было 30 полностью оснащенных рабочих мест с новой мебелью и оргтехникой, действующие внутренние компьютерные и телефонные локальные сети с АТС и серверами.

В 2007 г. рынок был на подъеме, и найти квалифицированных специалистов было сложно даже на высокие зарплаты. Типография тогда была неизвестна на рынке, и первые заказы нам приходилось буквально выцарапывать с боем. Причем отсутствие новых кадров и опыта работы старых сотрудников зачастую приводило к срыву сроков сдачи работ, штрафам, перепечаткам за свой счет, вынуждало типографию терять еще не набранную репутацию и работать в убыток. В отличие от других Типография МГУ не имела возможности постепенного роста, так как «на шее» предприятия «повисли» десятки сотрудников, которым надо было платить зарплату. Чтобы привлечь больше заказов, мы вынуждены были сразу заявить о себе, как крупном универсальном предприятии, Пришлось «ввязаться в бой» без опыта, поддержки и ресурсов. Типография должна была либо научиться работать без подготовки, либо сразу погибнуть без финансирования и оборотных средств. Других путей решения поставленной задачи не было.

До сих пор не понимаю, каким чудом нам удалось вырваться из этого замкнутого круга и поднять наше подразделение без какой-либо помощи от родительского университета. Типография в мой период существовала только за счет средств, которые ей удавалось самостоятельно заработать на конкурентном рынке. Несмотря на все наши усилия, подразделения МГУ с большой неохотой размещали свои заказы в собственной типографии, предпочитая более высокие цены и давние отношения со сторонними предприятиями. Так суммарно доля заказов от МГУ составила менее 17% от всего объема выполненных работ типографии. Причем, большая часть этих заказов была бесплатной изначально, или не оплачена по выставленным счетам.

Университет не только не выплачивал никаких зарплат и премий сотрудникам, но и своим бездействием и равнодушием создавал им такие проблемы, которые невозможно было решить, оставаясь в рамках закона. Например, несмотря на фактическое открытие типографии и начало моей работы еще в июне 2007 г., Юридическое управление МГУ документально зарегистрировало новое подразделение только в сентябре, Кадровое управление оформило старых сотрудников в наш штат только в ноябре, а Финансовое управление и Центральная бухгалтерия МГУ дало типографии полноценно работающий казначейский р/с только 29 декабря 2007 г. (который, впрочем, через пару дней вновь закрылся до середины февраля 2008 г. на переоформление). Сложно представить, каких трудов стоило нам уговорить различные обязательные фонды (Соцстрах, Пенсионный и т.п.) не прерывать трудовой стаж сотрудников, полгода «провисевших в воздухе» с момента ликвидации юристами МГУ старой типографии. Решить вопрос оплаты заказов, покупки расходных материалов и выплаты зарплат сотрудникам (коих к концу 2007 года было уже больше сотни человек), удалось лишь путем использования р/с сторонней ООО, с молчаливого согласия моих кураторов.

Проблемой явилось также отсутствие у меня опыта руководства государственными типографиями, недостаточная компетентность в финансовых и бухгалтерских вопросах, ошибка в выборе главного бухгалтера типографии (Павлова Н.В. оказалась не только дилетантом с профессиональной точки зрения, но и не чистым на руку человеком) и недостаточный контроль над действиями бухгалтеров и кадровика. Я старался компенсировать это интенсивным продвижением Типографии МГУ в Интернет и СМИ, освоением новых технологий и обучением персонала, организацией и автоматизацией производственных процессов, внедрением автоматической системы управления, созданием системы ценообразования и мотивации сотрудников, расширением ассортимента услуг. Список наших услуг значительно расширился, в него вошли дизайн, цифровая печать, цветной офсет и шелкография, ламинирование и выборочное УФ-лакирование, вырубка, склейка картона, брошюровка на скобу, пружину, клей и шитье нитками, интегральный и твердый переплет и многое другое, а номенклатура продукции стала максимально универсальной: от листовой продукции до эксклюзивных книжных изданий, конвертов и папок, POS-продукции, этикеток и различной упаковки.

На восстановление типографии были брошены все мои личные ресурсы, начиная от времени и денежных средств и заканчивая моими наработанными связями в полиграфическом мире и авторитете среди коллег. И вскоре наши усилия начали приносить свои плоды: находясь все время в долгах, мы двигались вперед и развивались ускоряющими темпами. По моим прогнозам, типографии МГУ тогда не хватило всего года, чтобы избавиться от всех долгов начального периода и зафиксировать чудо полного восстановления старейшего полиграфического предприятия России.

Можно долго писать о наших достижениях и инновациях, но не желаю повторяться и раздувать статью специфическими терминами. Желающие могут последить историю успеха и подробности деятельности типографии МГУ на сайте www.mgu-print.ru, познакомиться с использованными организационными, техническими и технологическими приемами в моих тюремных статьях: « Кадры решают все », « Секреты эффективности производства », « Мысли о вузовских типографиях », « Инновации от Марселя », « Дополнительная прибыль », « Внедрение АСУП в типографиях » и других по адресу www.marsel.ru. Более подробно о событиях, происходивших со мной в МГУ можно также узнать из моих  мемуаров  там же.

Несмотря на вышеописанный тяжелый старт и сильно ударившей по полиграфической отрасли мировой финансовый кризис, типография МГУ твердо встала на ноги уже к концу 2009г. Предприятие заработало в круглосуточном режиме, 120 ее сотрудников с достойной зарплатой (20-50 тыс. руб.) ежемесячно выполняли по 500 заказов общей стоимостью порядка 6 млн. руб., перерабатывая при этом до 100 тонн бумаги. Всего за 2.5 года моего руководства типографией, ее сотрудники получили на руки в качестве зарплат порядка 60 млн. руб., типография за свой счет закупила разнообразного имущества на сумму более 6 млн. руб, отгрузило подразделениям МГУ без оплаты печатной продукции на сумму 15 млн. руб. По своей популярности типография МГУ вышла в первую сотню среди всех российских полиграфических предприятий и с большим отрывом стала самой крупной и универсальной вузовской типографией России. С учетом самостоятельно закупленного, арендованного и взятого на хранение с правом использования, парк полиграфического оборудования типографии увеличился почти в два раза, по сравнению с тем, что было изначально закуплено и предоставлено нам от МГУ. В конце 2009 года начал работать цифровой печатный участок, который с места в карьер был загружен малотиражными заказами, в том числе и для студентов МГУ, которым до этого приходилось пользоваться сверхдорогими услугами нескольких привилегированных печатных салонов, с монопольным правом от ректората на распространение своей продукции в пределах университетского городка. В планах было объединение типографии с Издательством МГУ и большой проект с библиотекой университета для оцифровки и печати в единичных экземплярах учебной и научной литературы по заказам студентов и сотрудников.

И тут началось что-то необъяснимое. По подозрительной жалобе нескольких наших сотрудников была назначена проверка типографии. Главный бухгалтер Павлова Н.В. сбежала, уничтожив всю финансовую документацию. Я, несмотря на активное участие в работе комиссии КРУ МГУ (так как больше всех хотел разобраться с документооборотом и финансовой ситуацией на предприятии), был уволен ректором без возможности объясниться. Новые руководители типографии - Егоров С.Ю. (помощник проректора, курировавший типографию) и Попов И.В. (его однокашник по биофаку) - назначенные в феврале 2010 г, принялись наводить порядок на предприятии подобно «слонам в посудной лавке». Они оставили лишь медлительный казначейский р/с, привели зарплаты сотрудников в соответствии с ЕТС, ликвидировали бонусы, ввели строгий проходной режим в том числе и для клиентов, прекратили оплачивать труд сторонних сервисных инженеров, затеяли многочисленные судебные тяжбы с арендодателями и поставщиками, чтобы не платить по ранее заключенным мной договорам. Я же, промучившись 4 месяца в качестве начальника производства, пытаясь спасти разваливающуюся типографию, сохранить ключевых сотрудников и постоянных заказчиков, в конце-концов вынужден был уволиться, поняв, что новые директора не собираются прислушиваться к моим рекомендациям и устав от безденежья, так как последние свои средства отдал уволенным сотрудникам, и остался на новом окладе в 15 тыс. руб. Плоды деятельности новых руководителей: пятикратное снижение доходов; увольнение половины сотрудников; разрушение и растаскивание производственной базы; сужение в разы номенклатуры заказов; увеличение сроков выполнения работ; штрафы по проигранным судебным решениям…

Несмотря на развал типографии, которую растил как собственное дитя, я смог тогда заставить себя забыть об МГУ, так как неожиданно был приглашен в НИУ «Высшая школа экономики» на аналогичную должность и целиком погрузился в реформирование ее полиграфического подразделения. Там нам удалось также добиться впечатляющих успехов за очень короткий срок: без дополнительных издержек в разы расширить номенклатуру и сократить сроки выполнения заказов. Производительность типографии ВШЭ за год выросла втрое за счет запуска в эксплуатацию простаивающей техники, сокращения штата в полтора раза, приема нескольких высококвалифицированных сотрудников, внедрения премиальной системы оплаты труда и обучению оставшихся сотрудников. Мое интервью « Типография как неотъемлемый элемент вышки » об этом смотрите наwww.marsel.ru.

Гром грянул в конце 2011 г., когда меня неожиданно вызвали в Никулинский МСО ГУ по ЗАО г. Москвы СКР и ознакомили с несколькими уголовными делами, возбужденными по заявлению Попова И.В. еще год назад. Несмотря на заказ от МГУ и дружеские отношения «генерала» с ректором (цитата слов следователей), поиск состава и доказательств преступлений затягивался. Дело сдвинулось с мертвой точки только когда подозреваемая наряду со мной Павлова Н.В. начала «сотрудничать» со следствием и была переведена в разряд свидетелей. Сотрудникам МСО потребовалось срочно найти другого виновного, отфильтровать и отредактировать все документы, чтобы отвести ее от наказания. Позже в своих жалобах на действия следователей ( см. например здесь)  я насчитал нарушение ими более двух десятков статей УПК РФ при расследовании моего уголовного дела. Начальника МСО Курицына С.В. и его заместителя Нестерова А.Н. сильно обидел мой отказ подыгрывать им в коррупционном сценарии и отвод следователя Омельяновича С.А., данный моим адвокатом Пастуховым И.Н. (ввиду того, что следователь собирался вынести мне обвинение, даже не ознакомившись с материалами дела, которое вел). Оскорбленные в лучших чувствах сотрудники МСО, взяли паузу в следственных действиях, задним числом оформили мне отказ от дачи показаний, подписку о невыезде, несколько повесток и втихую объявили меня в федеральный розыск. Когда же я через 3 месяца явился к правоохранителям по первому же их звонку, меня арестовали за подозрение в совершении тяжких преступлений, «сокрытие» от следствия и возможность повлиять на «правосудие». Судья Никулинского суда г. Москвы Бобков А.В. 26 января 2012 г. узаконил этот беспредел, отклонив без объяснений 20 ходатайств адвоката (с документами от Почты России, МТС и МГТС об отсутствии вызовов меня в МСО, справкой с места работы и копией его переписки со мной и следователями в период «моего розыска», поручительством от ВШЭ и т.п.). Подробнее об  обстоятельствах моего незаконного ареста  можно прочитать из интервью Пастухова И.Н. на www.marsel.ru

Дальше громоздкий и коррупционный механизм российского правосудия было уже не остановить. Так как я не согласился на «неформальные договоренности», следователи оставили меня до суда в СИЗО, отказались принимать мои показания и предъявили максимально жесткое обвинительное заключение, а Никулинская Прокуратура запросила для меня аж 9 лет лишения свободы. В итоге, судья Никулинского райсуда г. Москвы Бобков А.В. (странное совпадение, не так ли) 28 мая 2012 г. вынес мне  Приговор  на 5 лет лишение свободы по ст. 285 ч.3. УК РФ (злоупотребление служебным положением) за использование ООО в качестве коммерческого р/с типографии и ст.159 ч.4 УК РФ (мошенничество) за перечисление средств в декабре 2009 г. на счета фирм за услуги, которые те типографии не оказывали, скопировав его текст слово в слово с обвинительным заключением следователей, отредактировав по-своему Протокол судебных заседаний и проигнорировав показания трех десятков свидетелей. В качестве контрольного выстрела, судья также одобрил астрономический иск «потерпевших» ко мне в размере 75 млн. руб. - всю выручку коммерческого р/с типографии за 2 года (включая период когда я уже был уволен с поста директора) - как ущерб нанесенный мною единолично МГУ им. М.В. Ломоносова ???!!! Разумеется, никаких экспертиз и инвентаризаций не проводилось.

Чтобы доказать «что я не верблюд», потребовалось три обжалования этого решения в вышестоящих судебных инстанциях и только 8.11.2013 г. Президиум Мосгорсуда наконец вник в существо дела и вынес вердикт, что никакого ущерба я нанести университету не мог, привлекая средства извне и расходуя их на развитие типографии МГУ. В итоге ст.285 была переквалифицирована на более легкую 1 часть, астрономический иск снят, а мой срок лишения свободы был снижен до 4 лет. Теперь, для установления полной справедливости, мне осталось лишь доказать, что и второе мое «преступление» шито белыми нитками. Что это было не мошенничество, а лишь несогласованный со мной поступок бухгалтера Павловой Н.В., которая таким единственно возможным способом, выплатила з/п сотрудникам типографии за ноябрь 2009 г. Казначейство не позволило ей тогда снять деньги с р/с напрямую на зарплаты ввиду исчерпания еще в сентябре лимита ФОТ по годовой смете, спущенной в типографию из Центральной Бухгалтерией МГУ. Судьи не желают пересматривать дело, запрашивать выписку с казначейского р/с типографии МГУ (предусмотрительно исключенную следователями из материалов моего уголовного дела), присматриваться к свидетельским показаниям всех работников типографии на суде о том, что зарплата за ноябрь была ими получена, и заявлениям бухгалтеров, что деньги под нее с р/с напрямую не снимались. Мы все знаем из российского кинематографа, как трудно искать черную кошку в темной комнате.

По статистике, большая часть зарплат в конце 2000-х годов в коммерческих предприятиях России выплачивалась в конвертах, да и сейчас более 40% бизнеса находится в тени, и мало кто подвергается за это уголовному преследованию. Все понимают несовершенство российского законодательства, непомерно высокие налоги, отсутствие нормативных документов в открытом доступе, излишек и коррумпированность проверяющих структур. Я же оказался за решеткой на 4 года просто за то, что выплатил людям зарплату возможным способом. Причем, не из государственного бюджета, а из самостоятельно заработанных этими людьми средств!

Подводя итог этой истории, считаю себя, с юридической точки зрения, осужденным за преступления, которые не совершал. Все, что поставлено мне в обвинение, носило вынужденный характер (без коммерческого р/с типография просто не встала бы на ноги, без перевода денег в конце 2009 г. люди остались бы без зарплат) и никаких «корыстных злоупотреблений служебным положением и мошенничества» с моей стороны не было. С человеческой же стороны, это излишне суровое наказание за ошибки в управлении типографией МГУ и стремление обеспечить ее развитие любой ценой. Вспомните пословицу: «Не делай добра…» Возможно, я был недостаточно настойчив в своих служебных записок ректору о проблемах типографии, созданных юридическим, кадровым и финансовым управлением МГУ. Конечно, я верю в библейские постулаты, что наказания без вины не бывает. Но если я и достоин осуждения, то в первую очередь от своей семьи. За то, что с началом работы в МГУ не уделял своим детям достаточного внимания и круглыми сутками пропадал на производстве, отнес туда все семейные сбережения. Что за годы работы директором крупнейшей вузовской типографии не приобрел никакого движимого или недвижимого имущества, так и не закончил начатый еще в 2002 году ремонт нашей скромной квартиры, ни разу не отправлял семью на отдых за границу и вообще не был в отпусках. Но не понятно, за что тогда сейчас страдают мои дети, оставшись без отцовской поддержки, и жена, вынужденная экономить на их обучении и питании. Остается только утешать себя надеждой, что это жизненное испытание только укрепит их характер и, в конечном итоге, пойдет им на пользу.

Конечно, можно порадоваться настойчивости руководства МГУ, вопреки здравому смыслу и закону доведших мое дело (в отличие от других скандальных происшествий университета), до реальной посадки. Но, не веря в наивность этих чиновников, до сих пор не могу понять реальную причину всего случившегося. Что это было: перестраховка начальника КРУ МГУ Кесаевой Л.Д., обнаружившей в государственном университете множество коммерческих элементов; понравившееся кому-либо мое место (по крайней мере, Егоров С.Ю., ставший впоследствии моим сменщиком, заранее выпросил у меня в качестве подарка ключи от шлагбаума типографии); помеха кому-то делать полиграфический бизнес в университетском городке; месть за мой переход в конкурирующий вуз и успешное развитие типографии там? Не знаю. Может, я оказался пешкой в большой игре, и реальной целью были крупные руководители МГУ (например, тогда сместили моего куратора, первого проректора Белокурова В.В.), не исключена даже возможность атаки на самого Виктор Антоновича, срок правления которого подходит к концу в 2014 г., и инициаторы так хотели спровоцировать меня на компромат? Думаю, истинных причин случившегося со мной в типографией МГУ никто уже не узнает, так как проиграли от этого почти все.

Эксперты видят основные причины снижения темпов роста российского ВВП на ближайшие десятилетия до 2% в год (что ниже среднемирового значения и предопределяет наступающий экономический упадок) в сокращение инвестиций, сырьевом характере экономики, выводе капитала и утечке мозгов за границу. Я же думаю, что в свою очередь это следствие давления государства на предпринимательство, отсутствие верховенства закона, реальной свободы слова, высокую степень коррупции среди силовиков и чиновников в России. Вот и мой пример во многом является наглядным подтверждением этих проявлений. Если даже «Храм российской науки» не понимает простейших экономических законов и так себя ведет по отношению к человеку, самоотверженно пытавшему построить хозрасчетное подразделение и думавшему о величии исторической типографии, что можно говорить о других государственных учреждениях страны? Без ложной скромности, я считаю себя хорошим специалистом в области полиграфии (сотня публикаций в отраслевых изданиях и рост в разы всех фирм, где работал, тому подтверждение) и превращение меня на годы в мастера «по шитью фартуков» - не самое лучшее решение для государства. Обидно за упущенные возможности по развитию типографии МГУ, что руководство университета вместо помощи мне сделало ставку на дилетантов и до сих пор продолжает верить измышлениям Попова И.В. о «страшных преступлениях» предшественника. Жалко, что с моей посадкой приостановлена начатая реформа в типографии НИУ ВШЭ, отложено много разработанных планов и идей ее развития. Думаю, что мой случай также оказался не лучшим стимулом для честных и инициативных  специалистов, занимающих реформированием госпредприятий.

Несмотря на мою печальную историю, хочу закончить публикацию на позитивной ноте. Пусть моя судьба будет исключением из правил, примером того, что не должно повториться в будущем с другими патриотами России. Конечно, время расставит все по своим местам. Уверен, что рано или поздно Садовничий В.А. поймет свою ошибку в кадровых решениях по типографии и оценке моей деятельности на посту ее директора. Сотрудники МГУ и системы юстиции, имевшие отношения к моему делу и совершившие должностные преступления, будут обязательно наказаны. Мною еще не исчерпана вера в справедливость и законность. У России огромный потенциал, реализация которого зависит от каждого из нас. Призываю всех читателей активнее проявлять свою гражданскую позицию, заниматься благотворительностью, бороться с любыми проявлениями несправедливости и беззакония, думать о будущем страны и своих детей.

С уважением,

Шарифуллин Марсель

10.01.14