1015-1053 ГОДЫ: ИСТОРИЯ ОДНОЙ ГОЛОВЫ

В 1015 году вместе с князьями Борисом и Глебом было убито несколько их спутников, включая венгра Георгия. Георгий явно был знатным человеком - на его шее была золотая гривна. Убийца отрубил Георгию голову и снял драгоценный обруч. Брат Георгия Ефрем, найдя тело, голову хоронить не стал, а возил её с собою тридцать лет. Только после смерти Ефрема голову "похоронили", положив с ним в гроб.

Поведение Ефрема (канонизированного святого) кажется абсолютно диким современному русскому человеку. Чтобы понять его смысл, надо посмотреть на то, что такое "похороны" с высоты истории.

Человек уникален не тем, что "хоронит" останки подобных себе, а тем, что делает из этих останков символы. Русское "похоронить" - лишь одна из многих манипуляций, которые совершают люди (в том числе, русские) с трупами. "Похоронить" означает "поместить в хоромы", "поместить в дом". В этом смысле все истерические крики о том, что Ульянов-Ленин "до сих пор не похоронен", абсолютно неверны. Мумия Ленина вполне "похоронена" - просто "хоромы" по-царски велики. Гроб ("хоромина"), который настолько велик, что в него может зайти живой человек, всё равно гроб.

Другую манипуляцию с трупами описывает русское выражение "предать земле". Тело Ленина не закопано, значит, непорядок. Между тем, далеко не всякое "предание земле" - порядочное обращение с покойником. Сваленные в кучу тела убитых большевиками в Бутово, - это не "преданые земле", а преданные людьми, в том числе, единоверцами. Легче, оказывается, построить роскошный дорогой храм (не из своих средств, правда), чем вопреки чекистам выкопать все останки, разобрать, провести экспертизу, стараясь выяснить, кому какие кости принадлежат, и уже потом "предать земле".

Не преданы земле - хотя "погребены", помещены в гроб - останки многих русских царей и императоров. Ведь поместить тело в саркофаг не означает "предать земле", саркофаг-то стоит на поверхности земли, и часто очень высоко над землёй. Впрочем, с христианской точки зрения "предать земле" отдаёт язычеством, культом Матери-Земли.

Человеческие кости (прежде всего, череп, служащий обозначением всего скелета и даже всего человека) в культурных манипуляциях может быть предметом и "нормы", и "анти-нормы", и "сверх-нормы".

"Нормально" с точки зрения большинства европейских христиан XVIII века - быть помещённым в гроб, который, в свою очередь, должен быть закопан в землю. При этом никакие нарушения целостности трупа не допускаются (никаких анатомических театров, никакой судебно-медицинской экспертизы!).

Исключения из нормы делались для святых и для преступников. Преступников ещё и в XIX иногда четвертовали. Вывешивание голов (превращающихся в черепа) - традиционная форма наказания. Это не устрашение потенциальных преступников, как может предположить современный человек, это осквернение памяти преступника.

Точно так же расчленялись и выставлялись напоказ тела людей, почитаемых святыми. В католической традиции часто выставлялся напоказ весь скелет, одетый как живой человек (и даже роскошнее). Для отдельных частей трупа изготавливались ларцы с прозрачными стенками.

В русской православной традиции расчленение останков святого так же норма (и частицы костей кладутся в каждый антиминс - платок на алтаре в храме), однако, кости укрываются тканью.

То, как святой Ефрем обращался с головой своего брата, вряд ли считал его святым и уж тем более не считал его преступником. Тут логика явно другая. Стоит вспомнить рассказ "Повести временных лет" о том, как враги сделали из черепа Святослава чашу. Тут - не осквернение памяти, тут - отзвук людоедской веры в симпатическую магию, в передачу "силы" от убитого героя тому, кто пьёт из его черепа.

Даже в XIX веке отзвук этого суеверия можно встретить у Андерсена в сказке о голове, которую поместили в цветочный горшок и из которой выросли цветы. Возможно, св. Ефрем видел в черепе брата источник силы. Не исключено и нечто прямо противоположное: если череп - символ силы, то он может быть и средоточием слабости. Тогда взгляд на него - передача покойнику, обозначаемому черепом, своей силы, силы живого человека.

Твёрдо можно исключить, пожалуй, только предположение, что св. Ефрем использовал череп для размышлений о мимолётности всего живого (так использовал череп св. Иероним - во всяком случае, его с черепом изображали).