«Персона грата»: Руслан Гринберг
Если в летние дни на даче вы читаете детективы и играете в бадминтон, значит, материальная сторона жизни вас не особо заботит или вы свято верите в мудрую экономическую политику кабинета министров. А вот если вы превратили свои шесть соток в огород, значит, разговоры о светлом будущем вам по душе, но вы решили на всякий случай подстраховаться. О премудростях российской экономики Виталий Ушканов беседует с директором академического Института экономики, членом-корреспондентом РАН Русланом Гринбергом.
- Кто больший реалист: кто играет в бадминтон или кто сажает картошку?
Гринберг: И те и другие. За последние 20 лет мы научились быть реалистами. Но вопрос в другом: плоды экономического роста распределяются неравномерно, и одни могут играть в бадминтон, а другие борются за выживание.
- Вы как-то назвали экономический курс России анархо-феодальным. Что это означает?
Гринберг: Для меня это означает, что большая часть населения в стране борется за выживание, и правительство предоставляет в этом смысле свободу: спасайся, кто может. Это элемент анархии. С другой стороны, мощный приток валюты сосредоточивается в определенных кругах и распределяется, к сожалению, по не очень открытому принципу.
- А как это должно быть в идеале?
Гринберг: Должен формироваться больший бюджет. Я с самого начала был противником Стабилизационного фонда, потому что мы имеем здесь фундаментальное неравновесие между спросом и предложением на энергоресурсы. Нельзя сказать, что мощный приток валюты в связи с повышением цен на нефть - конъюнктурное явление. Поэтому можно было бы наметить некоторые приоритеты.
Мы потерпели очень крупное поражение в социальной сфере. Я имею в виду здравоохранение, культуру, образование, науку. Экономика так устроена, что, по крайней мере, ее половина не может обойтись без государственной поддержки. За последние 15 лет мы очень много потеряли, а сейчас есть шанс исправить ситуацию. Национальные проекты - это все-таки луч света в темном царстве.
- А в нормальной рыночной экономике элементы анархии отсутствуют вовсе или сведены к минимуму?
Гринберг: Элемент анархии был в западных странах в XVIII-XIX веках, а в XX веке началась мощная социализация. Не случайно там половина валового внутреннего продукта перераспределяется через бюджет. В начале века государственная квота (отношение государственных расходов к ВВП) составляла в ведущих странах 5-7 процентов, а теперь - 50. Думаю, это очень важно. В России тоже пора этим заняться. Скажем, плоская шкала подоходного налога, мягко говоря, контрпродуктивна. Мы и так имеем колоссальный разрыв в доходах. В моем представлении, перераспределении первичных доходов должно быть более мощным.
- Хотелось бы привести примеры, когда правительство готово тратить деньги. На 25 июля намечено заседание правительственной комиссии, которая будет рассматривать первые проекты, связанные с Инвестиционным фондом. Там 6 претендентов, и только один из них связан с нефтянкой. Это шаги в нужном направлении?
Гринберг: Конечно. Расходование средств Инвестиционного фонда должно исходить из широкого обсуждения экономической политики и ее приоритетов. Тучные годы надо использовать на модернизацию экономики. Абсурдно думать, что это можно будет сделать потом. Нечего ссылаться на инфляционные всплески, сложную природу инфляции. Наша страна нуждается в обновлении всего, что связано с инфраструктурой, и эту работу должно выполнять государство.
- На прошлой неделе в Москве прошел неформальный саммит глав государств СНГ. Лидеры пытались найти способ реформирования содружества. То, что СНГ недужит, и недужит достаточно серьезно, не вызывает сомнения. Но за долгие годы России так и не удалось стать экономическим лидером в этой компании…
Гринберг: Совершенно очевидно, что Россия - очень мощное государство, она нужна соседям. Но интеграции не получается. Все сводится к двусторонним отношениям. Наши партнеры ведут себя по принципу минимума политических обязательств и максимума экономических выгод. Мы попали в очень сложную ситуацию: Россия слишком большое государство, чтобы координировать свою политику на равных, например, с Молдавией или Грузией. А они не хотят подчиняться. У Евросоюза, например, есть больше возможностей для игры, для согласований, его члены - равновеликие партнеры. Там можно решать вопросы по потенциалу, по капиталу. У нас есть такая попытка в рамках ЕврАзЭС, и я очень надеюсь, что эта интеграция удастся.
Досье
Гринберг Руслан Семенович, директор Института экономики РАН.
Родился 26 февраля 1946 года в Москве.
Окончил МГУ по специальности "Экономика зарубежных стран".
Доктор экономических наук, профессор. Преподает в Московской школе экономики МГУ и на кафедре менеджмента Высшей школы-студии МХАТ им. Чехова.
Автор более 150 научных работ и концепции трансформационной инфляции.
В круг научных интересов Руслана Гринберга входят экономическая теория, теория и практика системных преобразований, социальная экономическая политика на постсоветском пространстве, взаимоотношения стран СНГ, роль и место государства в современной рыночной экономике.
Председатель комитета по СНГ Национального инвестиционного совета.
Главный редактор журнала "Мир перемен".
Вице-президент российского отделения международной организации "Экономисты за разоружение".
Один из основателей и член российско-американской группы экономических преобразований.
Избран членом-корреспондентом Российской академии наук.
Свободно владеет английским и немецким языками.
Женат. Сын занимается бизнесом.