ДВА ЛАРЬКА ПО БОРЬБЕ С ФОМЕНКО. Почему в России умер научно-популярный жанр

Ч тобы издавать хорошие книжки, нужна великая храбрость. А чтобы издавать хорошие научные книжки? Да еще забросить ради них свою любимую науку?
Кирилл МИХАЙЛОВ - старший научный сотрудник Зоологического музея МГУ, преподаватель кафедры энтомологии биофака МГУ, арахнолог (специалист по паукам) и владелец книжного издательства "КМК" - рассказал "Новой", как ему удается в наше время издавать научную литературу и почему он поставил крест на научно-популярной.

- С чего началась ваша издательская деятельность?
- Первоначально была довольно наивная идея - зарабатывать этим деньги. Это было начало 90-х. Никто не знал, как это делается. Мы затеяли издавать журнал на английском языке, посвященный паукам, ракам и многоножкам. Я написал свой первый в жизни бизнес-план. Очень простой: годовой комплект журнала стоит 40 долларов, тираж - 1000 экземпляров, получится 40 тысяч долларов - вот и все. Нашли неких спонсоров бандитского типа, которые дали деньги. Правда, когда мы напечатали первый номер, оказалось, что у нас 15 подписчиков, а не тысяча. Но бандиты деньги назад не потребовали, надеясь на последующий приток валюты, и дело как-то закрутилось. Потом пришли другие бандиты, "забрали" дело у первых. А потом вторые бандиты разорились, мы остались одни и продолжили работать.
- Странная мысль - в начале 90-х зарабатывать деньги на научных книжках…
- Да, сейчас я понимаю, что на этом заработать невозможно, и воспринимаю это как некую связь коммерции с благотворительностью.
- Давно поняли?
- Лет пять как осознал. Концы с концами получается сводить - и ладно. Это как средство самореализации. Мне нравится сам процесс.
- Все-таки прежде всего вы ученый, а издательство - второстепенное занятие…
- Да, но это второстепенное занятие съедает все мое время. Я еще дергаюсь, пытаюсь остаться ученым, но уже почти не удается.
- Насколько важно для издателя научной литературы самому быть ученым?
- Важно, конечно. Я различаю настоящую науку и ненастоящую.
- Но вы только биолог. А если вы издаете книгу по истории?
- У меня есть с кем посоветоваться. И советчиков я выбрал исходя не из научных чинов, а из их реального значения.
- С их помощью вы защищаетесь от псевдонауки?
- Даже не от нее, а от науки, связанной с академической бюрократией. Ведь академические чиновники в большинстве своем не являются великими учеными, но тем не менее производят на свет большое количество научной продукции. Чаще всего - с чужой помощью.
- Для вас неприемлем именно факт халтуры или то, что эти книги не представляют научной ценности?
- Халтуру мы принципиально не печатаем. Но "бюрократические" книги не издаем именно из-за их нулевой ценности.
- Как вы сводите концы с концами?
- Издаем вузовские учебники. Правда, пока без грифа министерства - это для нас не важно, да и, говорят, взятки нужно давать, чтобы его получить.
- Без грифа вы теряете большие тиражи…
- Да, но зато приобретаем репутацию издательства, которое выпускает только качественные учебники. И качественные научные книги.
- Какие у вас тиражи?
- Научные - от 500 до 1000 экземпляров, учебники - до двух тысяч.
- А у самого известного научного издательства "Наука"?
- Примерно такие же или даже поменьше. Но, в отличие от меня, они не печатают книги за собственный счет. Только на стипендии - это либо заказ из президиума Российской академии наук, либо деньги РФФИ, либо отдельных институтов. А я 10-15% книг печатаю на свои деньги. Раньше - больше.
- Это и есть благотворительность?
- Да.
- Какой книгой больше всего гордитесь?
- Только что издали "Флору средней России" П.Ф. Маевского. Это 10-е издание. Сам-то Маевский умер еще в XIX веке. За последние сто лет эта книга стала настольным определителем растений всей средней полосы России, ею пользуются студенты всех вузов. А последнее переиздание было 42 года назад. Естественно, она существенно дополнена, часть рисунков поменялась. Удалось собрать коллектив очень уважаемых ботаников из Москвы и Петербурга. Они работали 12 лет - долго, мучительно, не было денег, но деньги я нашел, московское правительство дало в долг, и вот в итоге напечатали. Это для меня большая победа.
- Раньше вы печатали и научно-популярную литературу…
- Да, мы сделали несколько попыток, но все они оказались неудачными.
- Может, книги были неинтересными?
- Наоборот. В этом году издали очень интересную книгу - "Мэтры глубин" Л.И. Москалева - история глубоководных исследований. Написана прекрасно, много иллюстраций. Но она абсолютно не идет. Приходится раздаривать, чтобы не платить деньги за склад.
Или другая замечательная книга В.Н. Танасийчука "Пятеро на Рио Парагвай" - о пятерых студентах, которые отправились в начале прошлого века в экспедицию по диким местам Южной Америки и собрали для Академии наук огромную зоологическую, ботаническую и этнографическую коллекцию. Там и захватывающие приключения, и иллюстрации, но книга не разошлась.
В общем, в России научно-популярный жанр умер.
- Почему? Ведь в СССР он процветал - и не только потому, что эти книги были дешевле, но и потому, что были интересны. И на Западе сейчас настоящий бум научно-популярной литературы.
- Ну о Западе не будем - там люди побогаче. А у нас, на мой взгляд, две причины.
Простая причина - между издателем и читателями есть барьер в виде товароведов в магазинах, которые не берут эти книги. Им проще купить сто книжек одного названия какой-нибудь Донцовой, чем сто названий научпопа, - бумажек в сто раз меньше писать.
Если копать глубже - количество читателей сократилось на порядок. В СССР был довольно большой средний образованный класс, да и книжки эти были дешевыми. Потом материальное положение людей резко ухудшилось, на первый план вышла борьба за выживание, и было не до книг. Сейчас с деньгами стало получше, но интерес ушел.
Я зарекся издавать научно-популярные книги. Разве только по одной в год - для очистки совести, но себе в убыток.
- А может, произошло замещение ниши? Оккультизмом, например, или фоменковщиной?
- Несомненно. Ту же научную фантастику заменил жанр фэнтези.
- Тенденция на упрощение?
- Да, с одной стороны. Но с другой - отношение к науке радикально поменялось. От уважения до пренебрежения.
- У товароведов тоже?
- Да нет. На них больше влияет спрос. К счастью, осталась сеть магазинов "Академкниги".
- Была недавно в таком. Всюду яркие обложки. Изгнание шлаков из организма, поиски генома человека в Тибете… Этим забиты почти все стеллажи. А все книги по биологии поместились на одну маленькую полку, и та была у же, чем полка с изданиями Блаватской и о ней.
- Ну неудачный магазин. Есть получше. Но им тоже надо выживать, кормиться, льгот по арендной плате у них нет. И их становится все меньше. Закрыли знаменитую питерскую "Академкнигу" в Таможенном переулке около Кунсткамеры. Да что говорить, даже в МГУ нет теперь своего книжного - там сейчас авиакассы.
С этим, несомненно, надо бороться.
- Но вы же вместо того, чтобы бороться, просто отказались печатать научпоп!
- Но что я могу сделать? У меня от научпопа сплошные убытки! И не только у меня. И у других моих коллег-издателей то же самое.
Я понимаю, надо использовать рекламу. Но у меня на нее просто нет сил. Я же все делаю в одиночку. У меня нет своего отдела пиара, отдела рекламы. В издательстве, кроме меня, есть только директор, а редакторов, водителей, верстальщиков мы нанимаем в зависимости от работы.
- Почему тогда научно-популярные книжки не печатают крупные издательства, у которых есть все отделы?
- Им просто мысль такая в голову не приходит. Там же не научные работники во главе, а бизнесмены.
Кстати, главное, что поражает: издают того же Фоменко как раз не эти бизнесмены, а "Наука"! Он же академик. Правда, не историк, а математик. Почему он так популярен? Мысли там простые (кстати, не он их придумал), их легко сообщить, легко передать. В МГУ заседает антифоменковский семинар, издали уже много томов своих трудов, но у них-то тиражи ничтожные и продаются только в двух ларьках.
Печально, что многие мои коллеги (биологи) им увлечены. В науке произошло расслоение. Каждый занимается своим - жучками, паучками, а общая научная культура развалилась.
- Отсутствует самоконтроль научной среды?
- Да. Каждый делает, что хочет.
- Но ведь чуть ли не главное направление работы Академии наук - борьба с лженаукой, комиссия у них есть специальная…
- Они поднимают там большой шум, но реальных результатов я не вижу. Даже хуже - иногда выступают против разумных вещей. Может, потому что они там все пожилые. Но, кроме них, в научном сообществе никто этим не занимается.

Екатерина ГЛИКМАН