"Классики" против "бизнесменов"?

Поскольку университетское образование существует на протяжении многих веков, а целостная система обучения бизнесу и менеджменту сформировалась лишь в середине ХХ века, зачастую речь идет о признании университетским образованием своего младшего брата. Одновременно наблюдается объективный процесс размежевания деятельности, а следовательно, и констатация существования объективных отличий по целям и задачам, клиентам, содержанию программ, методам обучения, составу преподавателей, социальной ориентации, рейтингам, стандартам, аккредитационным принципам и т. п. Постепенно растет взаимное уважение и понимание того важнейшего факта, что бизнес-образование дополняет университетское и ни коим образом не может и не должно рассматриваться как его альтернатива.

Характерным в этом плане является процесс постепенной "двусторонней" эволюции системы британского образования. Здесь, с одной стороны, наблюдается постепенная трансформация политехнических колледжей (занимавшихся прикладным образованием) в классические университеты, в рамках которых в качестве обособленной структуры функционирует бизнес-школа. С другой стороны, ведущие классические университеты, на протяжении десятилетий "не замечавшие" бизнесобразования, создают новые структурные подразделения, ориентированные на бизнес, и устремляются в погоню за лидерами бизнес-образования.

Аналогичные процессы в последние годы прослеживаются и в нашей стране. Но, если в Европе и США размежевание сфер деятельности университетского и бизнес-образования находится в завершающей стадии, и стороны из фазы анализа движутся к фазе синтеза, то в России необходимость процесса размежевания перед объединением пока осознается лишь абсолютным меньшинством академического сообщества. Для большинства же, судя по многочисленным репликам и замечаниям на образовательных конференциях и форумах, бизнес-образование - терра инкогнита. И, что хуже, - развитие бизнес-образования в этой связи зачастую рассматривается как угроза завоеваниям советской высшей школы, как подрыв основ, как покушение на социальные завоевания страны. Используя термины бизнес-анализа, можно сказать, что новая парадигма образовательной деятельности оценивается с позиций win-lose (если один выигрывает, другой - проигрывает), тогда как мировой опыт свидетельствует в пользу подхода win-win (выигрывают обе стороны).

В целом в подсознании образовательного сообщества постоянно присутствуют две неверные посылки:
- все различия между академическим образованием и бизнес-образованием надуманы (или, что еще хуже, некритически импортируются из-за рубежа без учета российской специфики);
- развитие бизнес-образования создает угрозу сложившейся национальной системе образования.

Подобные заблуждения становятся тормозом развития бизнес-образования. Это выражается не только в отсутствии признания новых организационных форм: как известно, термины "бизнес-образование", "бизнес-школа" и т. д. до сих пор официально не конституциированы и с юридической точки зрения не существуют. Более того, принятые за последний период подзаконные акты по образовательной деятельности в значительной мере "вталкивают" бизнес-образование в прокрустово ложе университетской системы.

Распространенным является также заблуждение, что торговая марка известного университета или вуза автоматически гарантирует не только возможность проведения бизнес-программ, но и высочайшее их качество. Из большого заблуждения вырастают малые: бизнес-образование можно оценивать по стандартам, критериям и нормативам академического. Это наглядно проявилось после государственного признания диплома МВА, когда многочисленные уважаемые вузы по всей стране начали штурм твердыни бизнес-образования, заявляя: "Если качество это не мы, то кто?" И вслед за этим спрашивая: "А что такое МВА? Где посмотреть стандарт? Как это его не существует? А как же мы создадим программу МВА?".

Широкая мода на бизнес-программы, охватившая страну, - не меньшая угроза бизнес-образованию, чем его непризнание. Это угроза радикального падения качества и дискредитации самой идеи бизнес-образования. Слабые программы, преподаваемые титулованными профессорами-теоретиками и осененные брендом известного вуза или университета, сегодня несложно продать на рынке. Что и делается в большом количестве. Но очень плохо, что по этим программам начинают судить о бизнес-образовании в целом. Что эти программы создают у бизнес-элиты страны представление о теоретичности и ненужности российского бизнес-образования, о том, что все российское бизнес-образование находится на низком уровне.

Не вместо, а вместе

Сегодня на руководящих постах в российской экономике и бизнес-образовании находятся выпускники советских вузов. Зарождение российского бизнес-образования тесно связано с советской (российской) академической школой. Оно вышло из этой школы, освоив новый, ранее не существовавший в стране сегмент образовательного рынка. И сегодня оно может дополнить и дополняет классическую школу рядом новых моментов и характеристик, необходимых для работы в условиях рынка. Корни всех ведущих бизнес-школ страны, включая работающие в негосударственном секторе, уходят в то или иное академическое учреждение страны: университет, академию, институт, НИИ.

Одновременно нельзя не согласиться и с тем фактом, что большое число квалифицированных выпускников советских вузов не нашло себе достойного места в рыночной экономике. Полученные этими людьми теоретические знания в изменившихся условиях оказались невостребованными. Либо сами выпускники не знали, как их приложить в новых условиях.

Переход к рынку сделал ситуацию намного острее. Требовалось дополнить традиционную образовательную парадигму новыми подходами. Классическое образование всегда ориентировалось на передачу учащимся фундаментальных знаний (запоминание), правил и законов (систематизация). На этой основе студента учили, как применить эти знания в более или менее статичной среде (навыки), а иногда - как сделать однозначный (или единственно правильный) вывод.

Рыночная реформа привела к повышению спроса на другую модель специалиста. В ней профессиональные знания (квалификация) должны были быть дополнены инициативностью, готовностью принимать решения, брать на себя ответственность и т. д. Возникла острая необходимость в подготовке специалистов новой квалификации - менеджеров-профессионалов. Взамен акцента на усвоение знаний и правил требовалось сконцентрировать внимание на обучение тому, как учиться, отработке техники подготовки (анализ изменяющейся среды бизнеса) и принятия управленческих решений.

Поэтому в арсенале всех ведущих бизнес-школ мира широко используются интерактивные методики (мозговые штурмы, тренинги, ролевые имитации, разбор проблемных ситуаций или "кейс-стадиз", компьютерные симуляции и т. д.). Среди критериев педагогического мастерства преподавателя важным считается умение молчать в течение большей части занятия. Естественно, что, перед тем как замолчать, преподаватель должен организовать дискуссию (или "мозговой штурм") в группе по серьезной проблеме. А по окончании дискуссии сделать "разбор полетов". Последнее особенно непросто, если учесть, что в аудитории находится 35-40 опытных и преуспевающих менеджеров с престижными университетскими дипломами. К тому же имеющих в подчинении не один десяток или даже сотню людей.

Считается, что более 50% реальной отдачи обучения в бизнес-школе дают не лекции и беседы с преподавателем, а обмен практическим опытом между слушателями. Именно они - носители самого передового опыта, деловых "ноу-хау". Именно они наиболее тонко улавливают любые, даже минимальные, перемены в деловой среде, в которой ежедневно работают. Этих знаний и оценок еще нет и не может быть ни в одном учебнике и учебном пособии. И, напротив, то, что там есть, - уже, в известной мере, опыт вчерашнего дня. Поэтому "высший пилотаж" для профессора бизнеса - это умение разговорить аудиторию, а в конце занятия суммировать опыт, совместно дополнить теорию менеджмента самыми свежими данными.

Не случайно в ведущих мировых школах бизнеса доля интерактивных занятий (включая "кейс-стадиз") колеблется от 40 до 60% учебного времени. К нижней грани этой амплитуды она приближается сегодня и в ведущих российских школах бизнеса. Так, в программах ИБДА для высших менеджеров эта доля находится на уровне 35-42%.

При всей простоте положений, приведенных в табл. 1, многие из них вызывают споры в академических кругах. В первую очередь это касается права отдельных сегментов образования быть элитарными (социально не равнодоступными).

Университетское академическое образование в своей основной массе должно оставаться доступным, если мы не хотим интеллектуального вырождения нации. Что касается бизнес-образования, то оно по своей сути должно ориентироваться исключительно на удачу, успех и готовить эффективных менеджеров и предпринимателей.

Быть успешным способен не каждый

Надо признать, что, как не всем дано стать выдающимися художниками, музыкантами или, скажем, математиками, так не всем дано стать успешными бизнесменами и менеджерами. Для этого нужны способности, а лучше - талант. Зарубежные социологические исследования свидетельствуют, что такими способностями в любой стране обладает обычно лишь 12-15% взрослого населения. Что же касается менеджеров-предпринимателей, способных создать новый бизнес с нуля, то их еще меньше - 5-6%. Поэтому любая серьезная бизнес-школа, которая собирается учить бизнес-элиту "всерьез и надолго", должна самым тщательным образом продумать процедуру и критерии отбора слушателей. Конечно, идеально, когда для приема на программу студентам и слушателям приходится проходить через серьезный отборочный конкурс.

Необходимо тщательно отбирать тех, кто учится, и тех, кто учит, а также грамотно строить процесс обучения.

В качестве примера хочу привести семь базовых принципов построения программ для высших руководителей стратегического уровня, основанных на методах преподавания в Уортоновской школе бизнеса Пенсильванского университета (США).

1. В аудитории, где учат менеджеров, основная фигура - слушатель. Преподаватель должен играть роль не "гуру", а фасилитатора дискуссии. Профессор-"гуру" опасен, а иногда и вреден. Он может убедить менеджеров в бесценности того, что устарело.

2. Поэтому обучение - это процесс самообучения менеджера, а не процесс усвоения чужой мудрости. В аудитории должно постоянно стимулироваться сравнение теории и реального опыта слушателей. Слушатели должны научиться, самостоятельно выбирать, что из теории подходит к их условиям и задачам.

3. В силу того, что предела для совершенствования нет, процесс бизнес-образования, понимаемый как самообучение, это процесс бесконечный. По мере накопления опыта, усложнения решаемых задач, изменения среды мы сталкиваемся с необходимостью продолжить обучение. Поэтому хорошая программа для менеджеров должна рассматриваться как одна из составных частей бизнес-образования, которое в различных формах продолжается всю жизнь (так называемая концепция трех "L" - Life Long Learning).

4. В условиях информационной революции "переварить" всю информацию невозможно. Поэтому в бизнес-образовании школярское заучивание ненужно и вредно. В отличие от вуза, мы должны учить менеджеров не "чему-то". И даже не тому "как что-то делать". (Хотя этого часто ждут от бизнес-школ). Мы должны учить, как учиться самим, то есть дать инструментарий для самообучения. Мы должны дать технику, облегчающую подготовку к принятию решений, но решение - никогда. Решения в бизнесе принимаются менеджерами, а не профессорами.

5. Ежедневно менеджеру (речь идет о менеджерах высшего звена) приходится решать десятки разнородных проблем, пос-тоянно переключаясь с одной на другую в высоком темпе. Хорошая программа для руководителей - имитирует реальность. Она не должна быть медленно-комфортной, не должна быть детально структурирована, как на университетском уровне.

6. "Переходные мостики" межпредметных связей, в отличие от университетских программ, могут отсутствовать, если есть логика целевой направленности программы. Менеджеры должны сами учиться структурировать и перестраивать разнородную информацию (у себя в голове). Должны при содействии фасилитатора научиться сортировать и приспосабливать информацию для своих нужд.

7. Самый последний, современный и ценный управленческий опыт еще неизвестен профессорам. Его знают лишь менеджеры. На занятиях надо помочь им обмениваться этим опытом. Обмен реальным опытом и управленческими "ноу-хау" - самое важное и ценное в программе для менеджеров.

Возможно, коллеги из дружественных школ бизнеса добавят к "списку Уортона" еще много важнейших позиций. Ибо нет ничего ценнее, чем обмен практическим опытом. Как в реальном бизнесе, так и в бизнес-образовании. Не случайно девиз программ Уортона для высших менеджеров сформулирован так: enrichment through sharing. Что, по-русски означает: обогащайтесь через обмен опытом. Обогащайтесь? Как, чем? Знаниями и опытом? Или материально? Впрочем, наверное, для успешных менеджеров и предпринимателей эти понятия зачастую синонимичны. Иначе они не пришли бы учиться в бизнес-школу.