Рифма на крови

Минувший юбилей поэта Сергея Есенина - 110-летие со дня его рождения - стал своеобразным увеличительным стеклом трагических подробностей финала его короткой жизни. Много шума наделал показ телесериала "Есенин". Авторы фильма попытались внушить телезрителям: православного поэта убили злые чекисты еврейского происхождения по заданию самого Троцкого (Бронштейна).

Эта "сенсационная" версия насильственной смерти Есенина, взятая на вооружение авторами сериала, несколько лет назад была доказательно опровергнута профессионалами - юристами, судебными медиками и историками.

Горькая правда заключается в том, что в последние годы своей жизни Есенин сам семимильными шагами шел к своей верной погибели. Дотошные исследователи творческого наследия поэта подсчитали: в 339 стихах Есенина содержится 400 упоминаний о смерти, о конце жизни, о похоронной атрибутике. Из этих 400 мартирологических упоминаний более трети приходится на два последних года жизни поэта. В большинстве случаев поэт говорил о своей собственной смерти.

Но были не только слова, но и поступки. О попытках свести счеты с жизнью Есенин дважды писал М. Бальзамовой. В одном из писем он поведал ей: "Я не вынес того, что про меня болтали пустые языки, ...и теперь оттого болит грудь. Я выпил, хотя не очень много, эссенции. У меня схватило дух и почему-то пошла пена; я был в сознании, но передо мной немного все застилалось какой-то мутной дымкой... Во рту у меня обожгло сильно, кожа отстала, но потом опять все прошло, и никто ничего-ничего не узнал". Айседора Дункан, одна из трех законных жен Есенина, однажды рассказала: "Что за абсурдная идея - считать, что чем больше человек говорит о самоубийстве, тем меньше шансов, что он действительно покончит с собой. Есенин всегда угрожал, что он расстанется с этой жизнью. Однажды, когда я в Париже устраивала ужин для нескольких друзей, он попытался повеситься. Когда моих гостей пригласили в столовую, они увидели Есенина, свешивающегося с люстры. Но он был жив". В марте 1924 года в психиатрической клинике МГУ поэту был поставлен окончательный диагноз: "С.А. Есенин, 28 л. Страдает тяжелым нервно-психическим заболеванием, выражающимся в тяжелых приступах расстройства настроения и в навязчивых мыслях и влечениях... Проф. Ганушкин".

Накануне столетия со дня рождения Есенина 95-летняя поэтесса и переводчица Надежда Давыдовна Вольпин, родившая и воспитавшая сына Есенина - Александра Сергеевича Вольпина-Есенина, рассказала журналисту радио "Свобода", что по поступкам и разговорам Сергея Есенина она понимала, что он рано или поздно покончит жизнь самоубийством.

Глубоко символично по содержанию и происхождению самое последнее произведение поэта, которое стало апофеозом стихосложения, посвященного смерти. Есенина обнаружили мертвым рано утром 28 декабря 1925 года в пятом номере ленинградской гостиницы "Англетер". Тело висело в петле на водопроводной трубе. На столе лежала записка, на которой было начертано: "До свиданья, друг мой, до свиданья. / Милый мой, ты у меня в груди. / Предназначенное расставанье / Обещает встречу впереди. / До свиданья, друг мой, без руки, без слова, / Не грусти и не печаль бровей, / В этой жизни умирать не ново, / Но и жить, конечно, не новей". Считается, что эта записка была адресована молодому поэту Владимиру Эрлиху. Сам Эрлих утверждал, что стихотворная записка была написана кровью поэта. Но в это тогда мало кто верил.

Оригинал предсмертной записки Есенина чудом уцелел до наших дней. В Экспертно-криминалистическом центре МВД России было проведено исследование этой записки. Эксперты записали в своем заключении: "В архиве Института русской литературы им. А.С. Пушкина с бумаги, на которой было написано стихотворение, была изъята корочка красителя "....." Корочка изъята из помарки и не нарушила ни текст письма, ни внешний вид. Микроспектральным методом, проведенным в лаборатории, установлено, что стихотворение написано кровью". Судебно-медицинские эксперты С. Никитин и И. Демидов провели свое исследование и установили: "Для написания стихотворения С.А. Есенина "До свиданья, друг мой, до свиданья..." по размеру букв соответствующего оригинала, необходимо 0,2 мл "живой" крови человека". В 1992 году в Федеральном центре судебных экспертиз было проведено почерковедческое исследование текста последнего стихотворения Сергея Есенина. Вывод этого исследования был однозначным:

"1. Рукописный текст стихотворения от имени С. Есенина, начинающегося словами: "До свиданья, друг мой, до свиданья..." и заканчивающегося словами: "...но и жить, конечно, не новей. С.Е.", - выполнен самим Есениным Сергеем Александровичем.

2. Этот текст исполнен Есениным Сергеем Александровичем под влиянием необычных внутренних и внешних факторов, "сбивающих" привычный процесс письма и носящих временный характер. В числе таковых факторов наиболее вероятными являются необычное психофизиологическое состояние С. Есенина (волнение, алкогольное опьянение и др.) и использование им пишущего прибора и красителя, обладающих плохими расписывающими свойствами".

Последнее свое стихотворение Есенин написал утром 27 декабря. Владимир Эрлих вспоминает о событиях этого утра: "Стоим около письменного стола: Есенин, Устинова и я. Есенин говорит: "Да! Тетя Лиза, послушай! Это безобразие! Чтобы в номере не было чернил! Ты понимаешь? Хочу написать стихи, и нет чернил. Я искал, искал, так и не нашел. Смотри, что я сделал!" Он засучил рукав и показал руку: надрез. Поднялся крик. Устинова рассердилась не на шутку". Инцидент закончился тем, что Есенин вырвал из блокнота листок, сложил его вчетверо, подошел к Эрлиху и вложил этот листок в нагрудный карман его пиджака. Эрлих прочитал прощальное стихотворение лишь 28 декабря, когда узнал о смерти поэта.

Самоубийство Есенина осудил трибун революции Владимир Маяковский, который на свой лад перефразировал предсмертные есенинские строки: "В этой жизни помереть нетрудно, сделать жизнь значительно трудней". Однако и Маяковский не смог "сделать жизнь" и застрелился в 1930 году. Своих собратьев по перу укорила Марина Цветаева, написав в сердцах: "Негоже, Сережа, негоже, Володя". Поэтесса не собиралась умирать рано и часто говорила: "Меня хватит на 150 миллионов жизней". Однако она не дожила и одну: в 1941 году повесилась на гвозде в темных сенях. Эта цепь трагических событий дала повод Георгию Чхартишвили, автору нашумевшей книги "Писатель и самоубийство", мистически заметить: "Плохая примета для пишущего человека - осуждать собратьев-самоубийц. Такое ощущение, что нарушившие это табу обречены нести ту же кару".

Русский философ Николай Бердяев, размышляя о природе самоубийства, писал: "Самоубийство может совершиться и по мотивам эстетическим, из желания умереть красиво, умереть молодым, вызвать к себе особую симпатию. Соблазн красоты самоубийства бывает силен в некоторые эпохи, и он заразителен. Самоубийство Есенина, самого замечательного русского поэта после Блока, вызвало культ его личности. Он стал центром упадочных настроений, идеализирующих красоту самоубийства".

Есенин, Маяковский, Цветаева... Этот печальный ряд замечательных имен из российского поэтического некрополя можно продолжить. Вряд ли мы узнаем все подробности их тайны ухода из жизни. Да, и вправе ли мы знать эту тайну до всех мельчайших деталей? На смерть, как и на солнце, не принято смотреть в упор.