Дмитрий Рогозин

Когда пять депутатов фракции "Родина", включая лидера партии Дмитрия Рогозина, объявили голодовку в знак протеста против отказа Государственной думы обсуждать отставку правительства в связи с массовыми акциями протеста, политическое  сообщество восприняло эту новость весьма сдержанно и скептически. Преобладающим было мнение, что депутаты могли найти лучшее применение для своих сил, что президент и правительство ни за что не пойдут им навстречу и что начать голодовку легко, но выйти из нее без утраты лица трудно. Те, кто так говорит, во многом правы, но они не учитывают одно обстоятельство. В наше время бессодержательных словес и легкомысленных обещаний, которые, если и сбываются, то с точностью "до наоборот", резко возрастает ценность конкретного дела, совершенного во имя простой и ясной цели. Пусть даже голодовка пяти депутатов не возымеет иных последствий, кроме их госпитализации, этот поступок будет выгодно выделять их на фоне "вечно пирующих и праздно болтающих" представителей правящей бюрократии. И может получиться так, что событие, которое выглядит как рекламный ход в начале 2005 года, предстанет как акция "прямого действия" в 2007-2008 годах, когда право на власть нужно будет снова доказывать не словами, а делами.

Это пока еще весьма предположительное суждение побуждает обратиться к рассмотрению персоны вдохновителя и организатора данной акции протеста, столь непривычной для нынешней казенной и чопорной Государственной думы. Несмотря на то, что Дмитрий Рогозин не первый год в политике, на видные роли он выдвинулся сравнительно недавно, поэтому сделанным с него политическим портретам, на мой взгляд, пока не достает многоцветности, объемности и перспективы. "Шоумен от политики", "цивилизованный националист", "продукт Кремля" - это только малая часть эпитетов, которые были прочно закреплены за ним в последние годы. Нельзя сказать, что в этих определениях нет правды, но все же следует признать, что в них не вся правда. Дмитрий Рогозин - это, может быть, наиболее близкий к образцу представитель вида "человек-политик" в современной России. Другие особи данного вида, как более, так и менее знаменитые, обычно совмещают занятия политикой с государственной службой, административной работой, личным бизнесом или научной деятельностью. И только нынешний лидер партии "Родина" многие годы "знал одной лишь думы власть, одну, но пламенную страсть" - политику, в которой любовь к процессу имела едва ли не большее значение, чем достижение результата. Для того, чтобы понять, как Рогозин дошел до жизни такой, надо вернуться к истокам его становления как политика.

Родился Дмитрий Олегович 21 декабря 1963 года в Москве, в интеллигентной семье, где отец служил в центральном аппарате Минобороны и занимался наукой, а мама, происходившая из знатного польского рода, работала врачом. Не удивительно, что будущий политик получил хорошее образование, закончив школу с углубленным изучением французского языка, а затем и международное отделение факультета журналистики МГУ, где он существенно пополнил свое знание иностранных языков. До окончания вуза единственным моментом, который внес живое разнообразие в начало типичной биографии молодого человека из хорошей московской семьи, была его попытка поступить на актерский факультет ВГИКа, где он, как говорят, прошел все этапы конкурсного отбора, но, внезапно передумав, забрал документы. Остается лишь гадать, какой актер умирает в Рогозине, напоминая о себе временами лишь известной театральностью его жестов и фраз. Я же полагаю, что вопреки стремлению некоторых лиц из окружения прежнего и нынешнего президента России видеть в Рогозине, прежде всего, актера, призванного играть на политической сцене написанные для него роли, сам Дмитрий Олегович более всего ценит и развивает в себе мастерство режиссера-постановщика.

Решив после окончания университета устроиться в "Комсомольскую правду", молодой Рогозин зашел для собеседования в Комитет международных организаций СССР и остался там, согласившись на предложенную ему должность младшего референта. За время работы в КМО будущий политик объездил почти всю Европу, смог улучшить на практике свое знание пяти языков и обзавелся нужными связями как внутри страны, так и за рубежом. И если о его контактах с КГБ, без которых в то время было сложно часто посещать заграницу, можно только предполагать, то его общение с некоторыми членами клуба "Демократическая перестройка", коих он, в частности,  включил в состав советской делегации на Всемирной молодежной встрече за свободу и демократию в Париже, никаких сомнений не вызывает. В 1990 году он отказался от предложения вступить в КПСС, что послужило одной из причин его увольнения с работы. Нынешние критики Дмитрия Олеговича объясняют этот отказ его нежеланием войти в команду корабля, днище которого уже дало течь. Но если вспомнить, что именно тогда в партию вступил такой демократ, как Анатолий Собчак, можно взглянуть на поступок Рогозина иначе. Вероятно, он интуитивно понял, что у него нет будущего в КПСС, независимо от того, какая судьба будет у этой партии в России. Надо сказать, что и впредь на тернистом пути общественного деятеля политическое чутье нечасто подводило Дмитрия Олеговича.

После ухода из КМО Рогозин перешел под крыло своего бывшего коллеги Алексея Подберезкина, который возглавлял тогда Российско-американский университет, где, кстати, одно время работал и оставшийся после запрета КПРФ не у дел Зюганов. Рогозин стал первым замом Подберезкина, отвечал у него за связи с общественностью и фактически возглавил аппарат этой организации. В своем новом качестве он начал осуществление своих первых общественно-политических проектов. С помощью средств, которые выделил ему бывший сотрудник ЦК ВЛКСМ Константин Затулин, Дмитрий Олегович принял деятельное участие в создании "Ассоциации молодых политических деятелей СССР", "Форума-90" и Конституционно-демократической партии - "Партии народной свободы". Позднее он вошел в Российское народное собрание (РНС), учредил Союз возрождения России (СВР), который в свою очередь учредил КРО - Конгресс русских общин. 20 августа 1991 года состоялся его первый и неожиданный выход в большую политику, чему Рогозин, как ни странно, был обязан Эдуарду Шеварднадзе, о котором он так нелицеприятно отзывался в последние годы пребывания "седого лиса" у власти в Грузии. Тогда Рогозин, как он говорил, "случайно был впихнут толпой" в свиту  бывшего главы МИД СССР, который шел выступать с трибуны у Белого дома. После выступления Шеварднадзе кто-то вдруг, по словам Дмитрия Олеговича, обратился к нему с предложением: "Ну, а теперь вы скажите пару слов о демократии". Что именно сказал тогда Рогозин в сочинении на заданную тему, осталось неизвестным, потому что никому не запомнилось. Но, надо думать, именно тогда он впервые почувствовал вкус власти над многотысячной толпой, который так трудно забыть любому общественному деятелю, не говоря уже о профессиональном политике.

По всей видимости, первый блин, как часто бывает, оказался комом, и в число фаворитов демократической волны обновления политэлиты страны Рогозин не попал. От заманчивого предложения министра иностранных дел Андрея Козырева, который как будто звал его к себе в заместители, Рогозин отказался. Обращение в Конституционный суд по вопросу о законности Беловежских соглашений осталось без ответа, Партия народной свободы поддержкой в обществе не пользовалась. Наступили серые будни, тем более что у бизнесмена от комсомола Затулина то ли заканчивались деньги, то ли пропало желание тратить их на проекты Рогозина. Говорят, что был в жизни Дмитрия Олеговича и такой эпизод, когда он пришел в офис "Логовоза" и лично попросил Бориса Березовского дать денег на развитие Конгресса русских общин, обещая взамен политическую поддержку. Олигарх его внимательно выслушал и вежливо отказал, под предлогом того, что только что выделил значительную сумму на Российский еврейский конгресс. После этого члены КРО предприняли ряд акций по компрометации Бориса Абрамовича в глазах общественности.

Свет в конце тоннеля забрезжил лишь в 1993 году, когда Рогозин вошел в окружение опального вице-президента Александра Руцкого. Об их отношениях мало что известно, но во время противостояния президента Ельцина и Верховного совета, объявившего Руцкого президентом России, Дмитрий Олегович, по его словам, состоял министром иностранных дел в правительстве Белого дома. Однако работу по формированию внешней политики "новой России" пришлось отложить, когда танки начали стрелять по зданию, где заседали депутаты, прямой наводкой. Непонятно, где в это время находился Рогозин, но, даже если он тогда и был в Белом доме, то избежал издевательства, вплоть до угрозы расстрела, что пришлось пережить его соратнику Сергею Бабурину. И вновь надо было начинать все сначала - заводить связи, добывать деньги и давать редкие интервью журналистам. Удача, казалось, пришла к Дмитрию Олеговичу только в 1995 году, когда в Москве появился вышедший в отставку и весьма популярный в то время генерал Александр Лебедь. Здесь Рогозин, возможно, впервые выступил в роли политика, действующего по известному в народе правилу: "У нас красный товар, у вас добрый молодец". Генералу с мужественной внешностью и рокочущим голосом для успешного политического старта недоставало общественной организации, которую можно было бы возглавить на выборах. Дмитрий Рогозин предложил к его услугам Конгресс русских общин, имевший сеть региональных организаций. Однако даже этот удачный бартер не позволил Дмитрию Олеговичу закрепиться на первых ролях в новом избирательном объединении. Он стал лишь четвертым, а первую тройку составили бывший секретарь Совета безопасности России Юрий Скоков, генерал Александр Лебедь и экономист Сергей Глазьев.

Как известно, Конгресс русских общин не смог в декабре 1995 года пройти в Государственную думу, чуть-чуть не преодолев пятипроцентный барьер, что побудило лидеров блока, как всегда бывает в таких случаях, обвинить партию власти в подтасовке результатов голосования. Вины Рогозина в поражении не было, что может подтвердить автор данной статьи, которому довелось видеть в ноябре 1995 года выступление Дмитрия Олеговича в Нижнем Новгороде и оценить как профессионально он зажигает публику вместе с привезенными для "запева" женщинами Приднестровья. По всей видимости, Рогозин испытал тогда серьезное разочарование в своих "старших товарищах", которые обманули его в надеждах на лучшее. В интервью, данном в марте 2000 года, он сказал о важном выводе, который сделал для себя в те дни: "Вскоре я понял, что хватит играть с дядями, надо заниматься тем, в чём всегда у меня было преимущество - оно было у меня, когда я начинал играть сам". Однако на вопрос, зачем же он в таком случае вступил в этот альянс, Дмитрий Олегович честно ответил: "Мне было тридцать лет, а рядом - высокие государственные мужи, герои России. Узнаваемость у меня была низкой". На выборах президента России в 1996 году он играет не совсем понятную роль, дав основание своим нынешним политическим оппонентам, в частности, Владимиру Жириновскому, заявлять, что он работал в команде, обслуживающей избирательную кампанию Бориса Ельцина. Но, скорее всего, Рогозин участвовал в кампании Александра Лебедя, тем более что злые языки утверждают, будто именно он познакомил генерала с Борисом Березовским, который сумел оценить, какие перспективы для переизбрания Ельцина открывает участие в выборах этого представителя "третьей силы". Рогозин в то время уже возглавил КРО и учредил Русскую народную партию. После того как Лебедь в обмен на поддержку Ельцина во втором туре был назначен им секретарем Совета безопасности, Рогозин остался в близком окружении генерала, которому некоторые горячие головы в то время прочили блестящее политическое будущее.

В качестве одного из помощников нового секретаря Совета безопасности Дмитрий Олегович совершил поездку в Чечню, о которой ему сегодня вряд ли хочется вспоминать. Надо сказать, что отношение Рогозина к "чеченскому вопросу" в то время было довольно переменчивым. С одной стороны, после начала первой чеченской войны он в декабре 1994 года призвал судить Егора Гайдара, Григория Явлинского и других демократов, протестовавших против ввода российских войск в мятежную Ичкерию. Но в августе 1996 года, когда Александр Лебедь от имени российского руководства готовил подписание Хасавюртовских соглашений, Дмитрий Рогозин по приглашению Аслана Масхадова посетил Чечню в составе делегации членов КРО в рамках поддержки "мирных инициатив генерала Лебедя". Причем, выступая перед своими единомышленниками в Ставрополе, Рогозин сказал: "После нашей конференции мы едем завтра в Чеченскую республику, встретимся с наиболее авторитетными представителями чеченской стороны. Уверены, что будем правильно поняты…". Позднее, после отставки Лебедя с его высокой должности, Дмитрий Олегович вернулся к своей исходной позиции по Чечне и пересмотрел свое отношение к мирным инициативам генерала. В уже цитировавшемся интервью марта 2000 года он сказал: "Никто не ожидал, что Лебедь подпишет с Масхадовым чёрт знает что под названием "Хасавюртовский мир". Это был наш окончательный разрыв. Этим подписанием он предал того Лебедя, которого мы знали".

Сознавая, что депутатский мандат необходим для политика, работающего на перспективу, Рогозин в 1997 году победил на довыборах по Аннинскому одномандатному округу Воронежской области, который тогда покинул Иван Рыбкин, ставший очередным секретарем Совета безопасности России. Неизвестно, помог ли ему в этом Борис Березовский, который стоял за назначением Рыбкина, но свою избирательную кампанию Дмитрий Олегович провел талантливо, демонстрируя хорошие навыки в искусстве перевоплощения. Так, приезжая в свой сельский округ, он своевременно менял новый джип "Тойота" на раздолбанный "уазик", городской костюм на деревенскую фуфайку, а дорогие туфли на резиновые сапоги. Селяне не смогли отказать хорошему человеку, который выглядел, как они, по-свойски говорил с ними, да к тому же обещал защищать интересы русских от всех, кто покушается на их землю и волю. Рогозин был избран в Думу, но его там не ждал торжественный прием, ибо ветераны Охотного ряда не желали видеть в новичке равного себе. Вспоминая об этих временах, Рогозин позже с горькой иронией говорил, что долгое время был для них "Димой", которого они воспринимали "мальчиком на побегушках". Поэтому самой запомнившейся акцией в период первого депутатского срока Рогозина стала его попытка дискредитировать генерала Лебедя, баллотировавшегося на должность губернатора Красноярского края.  Деятельную поддержку в этом ему оказывал давний соратник по СВР и КРО Андрей Савельев, который также является одним из участников нынешней голодовки. Несмотря на их тщетные усилия, генерал одержал победу во втором туре, и к этой истории можно было бы не возвращаться, если бы не желание получить ответ на один вопрос. До сих пор непонятно, пошел ли Дмитрий Рогозин против своего бывшего лидера по зову сердца или по указанию властей. В первом случае, это говорит о человеческом злопамятстве или о сведении политиком счетов со своим прошлым, во втором случае - о том, что он был "мальчиком на побегушках" не только для старожилов Госдумы.

В 1999 году, который проходил под знаком парламентских выборов и борьбы за ельцинское наследство, Дмитрий Рогозин сначала прибился к Юрию Лужкову, который одно время воспринимался как стопроцентный кандидат в президенты России. Вместе с рядом малоизвестных организаций Конгресс русских общин составил организационную основу избирательного блока "Отечество". Но после того как в "Отечество" потянулись губернаторы краев и областей и президенты республик позиции Рогозина серьезно пошатнулись. Видя, что его вместе с КРО оттесняют в задние ряды, Дмитрий Олегович демонстративно вышел из "Отечества", сказав, что ему не по пути с такими людьми, как  Ментимер Шаймиев и Руслан Аушев. При этом он громко хлопнул дверью, наговорив немало обидного для Лужкова, чего московский мэр, сам не отличающийся христианской терпимостью, ему не забыл. Рогозин снова избрался в Думу по Аннинскому округу, а на Охотном ряду вступил в группу "Народный депутат", которая должна была стать младшим партнером пропутинского "Единства" в борьбе с примаковско-лужковским "Отечеством - Всей Россией". В результате памятного соглашения между "Единством" и КПРФ, когда союз "медведей" с коммунистами лишил думских комитетов ОВР, СПС и "Яблоко", Рогозин как правоверный "народный депутат" получил заманчивую должность председателя комитета Думы по международным делам. Это заметно подняло его статус, позволив руководить российской делегацией на заседаниях Парламентской ассамблеи Совета Европы.

Именно в ПАСЕ Дмитрий Рогозин развернулся со всей присущей ему энергией и внешним блеском. В отличие от своего предшественника, профессионального дипломата Владимира Лукина, который вел себя подчеркнуто спокойно, соглашаясь с критикой совсем уж вопиющих действий российских властей в Чечне, Дмитрий Олегович сразу показал себя, начав метать громы и молнии. Особенно доставалось от него лорду Джадду, главе комиссии по изучению положения с правами человека в Чечне, которого он обвинил в целенаправленном искажении ситуации в этой республике. Все мировые телеканалы показали крупным планом, как российская делегация во главе с Рогозиным покидает зал заседаний в знак протеста против очернения российской политики в Чечне. Впоследствии, когда Фрэнк Джадд подал в отставку с поста сопредседателя рабочей группы по Чечне, что Рогозин всегда ставил себе в заслугу, неугомонный лорд поддержал идею создания международного трибунала по нарушениям прав человека в этой республике. В ответ на это Дмитрий Олегович пригрозил выходом России из Совета Европы, а для начала пообещал уменьшить взнос России, составляющий 25 млн. долларов. Он тогда заявил: "Мы закрываем чеченское досье. Больше Чечню здесь, в Страсбурге, обсуждать мы не намерены". И что же за этим последовало? Да ничего особенного. Россию, как и прежде, постоянно критикуют за нарушение прав человека в Чечне, зато Рогозин стяжал себе известность в качестве пламенного защитника наших национальных интересов в ПАСЕ. Так впервые выяснилось, что международные дела являются для бывшего журналиста-международника, прежде всего, способом воздействия на российских избирателей.

Это убеждение лишь окрепло после того как президент Путин в 2002 году назначил Дмитрия Рогозина своим специальным представителем по проблемам Калининградской области. В задачу спецпредставителя входило создание максимально благоприятных условий для обеспечения транспортного коридора между Калининградской областью и Россией по территории Литвы, которая должна была в скором времени вступить в Европейское сообщество. Дмитрий Олегович начал работу на новом поприще, как это вошло у него в привычку, с громких слов и красивых жестов. Он заявил калининградцам: "Я готов даже поселить в Калининграде свою тещу, чтобы забота о вашем регионе окончательно стала моей личной заботой". Выступив с обещаниями: "Свобода транзита в любом случае должна быть обеспечена", "Ни о каких коридорах и визах не может быть и речи!" и пригрозив Литве лишением валютных поступлений от российского транзита, он отбыл в Москву, заронив в души калиниградцев уверенность в том, что они получат не только право свободного проезда в Россию, но и чуть ли не свободный доступ в шенгенскую зону. В июле 2003 года он сел в поезд Калининград-Москва в компании  послов ряда государств и лично демонстрировал им удобства действия механизма выдачи упрощенных транзитных документов. Между тем все это время шла сдача одной позиции за другой. Начав с требования безвизового режима и неприятия идентификационных карточек, Рогозин потом согласился и на визы, и на карточки, объявив их введение "победой российской дипломатии". Столь же неэффективными были действия спецпредставителя и по решению комплекса возникших таможенных вопросов. Однако он добился нужного эффекта, выгодно представ перед избирателями в качестве защитника интересов россиян и доверенного человека Путина. Интересно, что, когда в январе 2004 года Рогозина освободили от должности спецпредставителя президента, было особо отмечено, что глава государства "весьма удовлетворен его работой". По-видимому, защита интересов России на словах и совершение уступок иностранным государствам на деле является фирменной чертой внешней политики нынешнего режима.

Правда, в 2003 году были у Дмитрия Рогозина интересы куда более важные, чем обеспечение благоприятных условий поездок в Россию для жителей Калининградской области. Большую часть этого года он провел в сложных метаниях, определяясь в том, с кем ему лучше всего идти на выборы в Госдуму. С лидером депутатской группы "Народный депутат" Геннадием Райковым, у которого Рогозин был в заместителях, отношения у него не сложились из-за очевидного различия в интеллектуальном и культурном уровне высоких сторон. В феврале 2003 года Дмитрий Олегович ушел из Народной партии Райкова и тогда же пошли разговоры о том, что он подался в "Единую Россию". Как потом утверждал генсек этой партии Валерий Богомолов, Рогозин написал заявление в партию и получил партбилет. Тот же, к тому времени ставший одним из лидеров "Родины", запальчиво отвечал: "Заявление о приеме в "ЕР" я в самом деле писал. Но партбилета "Единой России" не получал. Пусть генсек Богомолов это докажет!". Впоследствии он говорил, что написать заявление о приеме в "Единую Россию" его побудил Владимир Путин, который, по его словам, предложил ему должность генерального секретаря "ЕР", "чтобы придать новый импульс этой партии без лица". По слухам, этому назначению воспротивился Лужков, который не простил Рогозину былой обиды, и лидер партии Борис Грызлов не решился пойти против главы влиятельной Московской организации.

В начале осени 2003 года Дмитрий Рогозин был уже в рядах "Родины", носившей тогда еще название "Товарищ", которое придумал ей гальерист и политтехнолог Марат Гельман. Дмитрий Олегович тут же рьяно взялся за дело, став официальным начальником штаба избирательной кампании. Вместе с ним в избирательный блок пришли давние соратники Рогозина: Сергей Бабурин, Андрей Савельев. Рогозин отказался от стратегии блока, разработанной Гельманом под Сергея Глазьева и Валентина Варенникова: работать с избирателями левых взглядов, отбирая сторонников у КПРФ Зюганова. Он усилил национально-патриотическую составляющую в идеологии "Родины", которая вступила в конкуренцию на этом поле не только с ЛДПР Жириновского, но и с "Единой Россией" Грызлова. Однако объектом главного удара стали "олигархи" и СПС как партия, представляющая интересы крупного капитала, тем более что в первой тройке у нее был "всенародный аллерген" Анатолий Чубайс. Именно его выбрал в качестве своей главной мишени Рогозин, на всех теледебатах задушевно спрашивавший его сторонников: "Вы не знаете, когда посадят Чубайса?". И хотя сам он уступил главе РАО "ЕЭС" в их очной теледуэли на НТВ, в главном он все же переиграл Чубайса, заставив идеолога либеральной империи сражаться с призраком национал-социализма в России. Поэтому Дмитрий Рогозин внес в победу "Родины" не меньший вклад, чем "первый номер" избирательного блока Сергей Глазьев, который был знаменосцем движения.

Уже тогда многие наблюдатели предсказывали, что союз этих политиков будет недолговечным, так как два медведя в одной берлоге не уживутся. Так оно и случилось, когда Глазьев, нарушив обещание, данное Владиславу Суркову, решил пойти на выборы президента. Главный специалист по выборам в администрации президента решил наказать лидера "Родины" за неспортивное поведение, избрав орудием "кары небесной" Дмитрия Рогозина. По всей видимости, были у Дмитрия Олеговича и другие заказчики на устранение Глазьева, например, еще один зам главы президентской администрации Игорь Сечин. Конечно, Дмитрий Рогозин мог бы осуществить эту комбинацию более тонким способом, сыграв роль доброго друга не в меру амбициозного политика, который не внял его разумным советам. Но, как видно, ему смертельно надоело быть на вторых ролях и захотелось выйти на первый план. В результате обиженный Глазьев отошел от "Родины", и Рогозину пришлось спешно осваивать фразеологию политика левых взглядов. В качестве замены Сергею Глазьеву в "Родину" был приглашен известный экономист Михаил Делягин, которому было поручено заниматься разработкой партийной идеологии. Когда же он стал активно позиционировать себя в СМИ, Рогозин, как говорят знающие его люди, начал испытывать нечто вроде приступов ревности и даже пытался помешать Делягину избраться в Думу на довыборах по одному из одномандатных округов.

Возглавив после свержения Глазьева фракцию "Родина", Дмитрий Рогозин стал проводить политику, типичную для руководителя группы депутатов, которая не может повлиять на принципиальные решения Думы. Он жестко критикует партию власти в лице членов правительства и депутатов "Единой России", но пока еще защищает от всех нападок Путина. Рогозин часто и охотно дает интервью, выступает на круглых столах, но в прошлом году он был менее интересен, чем во время выборов в Думу, став чем-то вроде интеллигентного "alter ego" Жириновского. Среди социальных проблем он все же чувствует себя не совсем в родной стихии, а поводов для защиты российских интересов у него было не так много. Он с присущей ему энергией вмешался в искусственно созданный конфликт между Россией и Украиной из-за косы Тузла, что оказалось совсем некстати в год президентских выборов на Украине. Поэтому в этих выборах он никакого участия не принимал, что, с учетом их результата, пошло ему только на пользу. Главной заботой Рогозина стало сохранить, а по возможности и повысить свой нынешний статус в политической элите России, пройти кастинг на участие в президентских выборах 2008 года. Поскольку в окружении Путина появилась известная настороженность в отношении Дмитрия Рогозина, ему было необходимо либо растопить лед недоверия к себе беззаветным служением президенту, либо осмелиться бросить вызов непопулярной социальной политике правительства, рискуя вызвать гнев главы государства. Судя по голодовке, которая началась с требования отставки правительства и введения моратория на закон о монетизации льгот, Рогозин выбрал второй вариант, который, при желании, может быть истолкован как стремление спасти президента от катастрофы, к которой его ведут либералы из правительства, обслуживающие интересы олигархов.

Кто же такой Дмитрий Рогозин и чего от него можно ждать в будущем? Как уже было сказано, Дмитрий Олегович - это "человек политический", который на всё происходящее в обществе реагирует как политик, т.е. в контексте борьбы за сохранение и удержание власти. Поэтому заблуждаются те, кто думает, что он будет послушно следовать воле "старших товарищей", которые стремятся использовать его в своих целях. Рогозин сам умеет использовать людей как средства, не исключая и своих покровителей, о чем могли бы поведать те из них, кто в отличие от генерала Лебедя остался в живых. Господа Сурков и Сечин могут сколь угодно думать, что "Дима" им вполне подконтролен и сделает для них все, о чем его ни попросят. Судьба Бориса Березовского наглядно свидетельствует о том, что "серые кардиналы" в России имеют власть над королями лишь до тех пор, пока те не утвердятся на троне. Конечно, многое из биографии Рогозина как будто говорит о том, что его можно побудить участвовать в травле своих врагов. Но использовать Дмитрия Олеговича в качестве орудия в борьбе со своими противниками - это все равно, что охотиться с волком на кабанов. Никогда не знаешь, на кого он бросится в решающую минуту: на добычу, или на охотника. Лучше уж сто раз проверенный Жириновский, который четко знает свою роль и если допускает импровизации, то лишь для лучшего раскрытия замысла режиссера, а не для переманивания зрителей на свою сторону.

Как далеко может зайти Дмитрий Рогозин в своей карьере политика? Этот вопрос, как было сказано в начале статьи, в немалой степени решается сегодня. Если он с честью выйдет из голодовки, ему будет одна цена, если сдастся под надуманным предлогом - другая. Представитель агентства "Newsinfo", бравший у него на днях интервью, заявил ему: "Ваш сын мне три дня назад сказал, что физических сил у вас хватит, хватило бы духовных…". Рогозин на это ответил: "Духовных сил нам хватит точно, а вот на счет физических здесь есть определенные проблемы, но думаю, что мы с ними справимся". Все эти сомнения вскоре рассеются, поскольку экстремальная ситуация, которую выбрал для себя Дмитрий Рогозин, может дать либо один, либо другой ответ. Но не получится ли так, что при его гипотетическом восхождении на Олимп российской власти мы на другой день будем биться над вопросом: "Who is mister Rogozin?"?  По всей видимости, Дмитрий Олегович, как и Владимир Владимирович, не так крут на самом деле, как он хочет казаться. Так, вряд ли кто поверит в такую его угрозу: "Будущая власть будет упрямо и последовательно возвращать национальное достояние. В разборках со сбежавшими или попрятавшимися казнокрадами и мздоимцами всплывут многие фамилии, широко известные сейчас по демократической прессе. А разборки эти будут жестокими. Придут к бывшему “нашему” там, на Западе, окинут взглядом хоромы и скажут тихо, но проникновенно, прикручивая глушак к стволу: “Возвращать будешь или завещать?”. Но что мы знаем о нем кроме того, что ему очень хочется власти над нами? По признанию Рогозина, его очень мучает "русский вопрос". "Это очень личный вопрос, - говорит он. - С ним я вошел в политику, но он все еще не решен. Будет хорошо русским - будет хорошо всем, я убежден". Однако что значит в его представлении "хорошо для русских" и каково при этом будет другим? "Те, кто называет себя патриотами, - сказал как-то Дмитрий Олегович, - чаще всего делать ничего не умеют, только за державу обижаются". Знать бы заранее, каким патриотом является сам г-н Рогозин.