Предикторы, влияющие на изменения в субъективной скорости течения времени в позднем возрасте

24 августа 2020 16:05 

Наличие тахипсихии (tachypsychia), т.е. изменений в субъективной скорости течения времени в форме брадихронии или тахихронии в гериарии и геронтопсихиатрии рассматривают как один из симптомов психических (депрессия, тревожное расстройство, психозы позднего возраста, химическая зависимость, посттравматическое стрессовое расстройство, диссоциативное расстройство идентичности) и нейродегенеративных (болезнь Альцгеймера, болезнь Паркинсона, рассеянный склероз) расстройств позднего возраста [4;8;11].

При нормальном (физиологическом) старении одни исследователи отмечают быстрое [5;6;7;10], другие - ускоренное [1] течение времени. В основе изменений в субъективном течении времени лежит полиэтиологичность и полимофность. Выделим некоторые факторы, влияющие на изменения в субъективном течении времени в позднем возрасте:

снижении метаболизма префронтальной и гипоталамо-диэнцефальной области, активности темпоро-септальной оси гиппокампа [4];
десинхроноза циркадианных ритмов [2;3];
сдвигов со стороны ГАМК, дофамина, серотонина и катехоламинов [4;5;6;12];
снижении ресурсов внимания, эпизодической и рабочей памяти [4;5;9;10].
Исследования специфики субъективного течения времени при нормальном и преждевременном старении актуальны в связи интенсивным развитием хронобиологической теории аффективных расстройств [2;3], пониманием связей изменений темпоральных механизмов с нейрокогнитивными изменениями у людей пожилого и старческого возраста [4;11]. В связи с этим целью данного исследования является выявление характера влияния изменений в гериатрическом статусе на субъективную скорость течения времени в пожилом и старческом возрасте.

Участники исследования - три группы респондентов:

55-60 лет - 120  (17 мужчин и 103 женщины, M±SDage=56,6±1,8);
61-74 лет - 120 (13 мужчин и 107 женщин, M±SDage=66,7±3,9);
75 - 90 лет - 50 (11 мужчин и 39 женщин, M±SDage=79,4±3,5) проходившие амбулаторную комплексную гериатрическую оценку состояния здоровья у врача-гериатра в городских поликлиниках г. Москвы. 
Образовательный уровень респондентов трех возрастных групп был достаточно высок. Среди респондентов трех возрастных групп преобладали женщины пожилого и старческого возраста, что подтверждает факт феминизации стареющего населения (feminization of later age). Половина людей пожилого возрастов (55-60 и 61-74 лет) были разведен, что говорит о наличии феномена серебряной сепарации (silver separation).

Методики исследования были разделены на следующие диагностические блоки:

Комплексная гериатрическая оценка состояния здоровья, которая включала в себя: гериатрическую шкалу кумулятивности расстройств (Cumulative Illness Rating Scale for Geriatrics); шкалу оценки субъективного возраста Б. Барака (Cognitive age-decade scale); краткий опросник качества жизни ВОЗ (WHOQOL-BREF)[69]; Монреальскую шкалу оценки когнитивных функций (Montreal Cognitive Assessment, MoCA);  гериатрическую шкалу  оценки депрессии (Geriatric Depression Scale-30, GDS-30); Калифорнийскую шкалу оценки чувства одиночества (Revised UCLA Loneliness scale. Version 3) [59].
Субъективная скорость течения времени: для оценки субъективного течения в различных жизненных ситуациях использовался тест осознания времени A. Соломона (Time Awareness Test); для оценки субъективного течения в прошлом и настоящем времени использовался тест выбор метафор М. Валача и Л. Грина (Time Metaphor Scale); для оценки субъективного течения времени в различных возрастных периодах для этого использовался тест оценки восприятия скорости течения времени Р. Лимлича (test subjective acceleration of time).
Результаты исследования
Комплексная гериатрическая оценка состояния здоровья участников исследования показала, что у респондентов наблюдалась легкая степень индекса полиморбидности, 2-4 хронических медикаментозно стабилизируемых хронических заболеваний. В группах 61-74 и 75-90 лет по сравнению с группой 55-60 лет наблюдается тенденция к снижению удовлетворенности качеством жизни. Наблюдалось отсутствие симптомов когнитивного дефицита. Однако, по сравнению с группой 55-60 лет у респондентов 61-74 и 75-90 лет наблюдаются изменения в когнитивном функционировании, которые указывают на наличие легких когнитивных нарушений (по Н.Н. Яхно) или энергетического и симультанного варианта когнитивного старения (по Н.К. Корсаковой), которые в целом не влияют на функциональный статус. По сравнению с пожилым возрастом (55-60 и 61-74 лет) в группе старческого возраста (75-90 лет) наблюдается большая выраженность симптомов субдепрессии и большая глубина переживаний чувства одиночества и изоляции. Таким образом проведенная оценка указывает на наличие у респондентов пожилого и старческого возраста пре-астении, что говорит о наличии некоторых уязвимостей в соматическом и психологическом здоровье без истощения физиологических резервов организма.

Исследование субъективной скорости течения времени показало:

Основываясь на хронологическом возрасте на данный момент у респондентов преобладает неопределенность, которую можно рассматривать как один из индикаторов истощения психологических ресурсов, а также продуктивным условием для личностного развития и психологической устойчивости. В целом по жизни респонденты пожилого возраста отмечают быстрое течение времени, в отличии от людей старческого возраста, которые отмечают его замедление.
Показано, что в отличии от хронологического (паспортного), субъективный возраст (по шкале оценки субъективного возраста Б. Барака) позволяет детальнее описывать динамику изменений в субъективном течении времени в позднем возрасте. Пожилые люди, которые оценивают свой субъективный возраст моложе, отмечают быстрое течение времени, в отличии от тех, кто оценивает его идентично или старше хронологического возраста. При оценке субъективного возраста старше хронологического наблюдается медленное течение времени.
В позднем возрасте наблюдается неоднозначность в субъективной скорости течения времени в зависимости от вида деятельности. В рутинной повседневной деятельности наблюдается неопределенная оценка скорости течения времени с тенденцией к медленному его течению. В целенаправленной деятельности - быстрое течение времени. Сами люди позднего возраста считают, что изменения в течении времени связаны с возрастом, занятостью, типом деятельности и наполненностью жизни событиям.
Оценка субъективной скорости течения времени в прошлом и настоящем времени показала, что в отличии респондентов 55-60 лет у которых наблюдается феномен акселерации субъективного течения времени в настоящем по сравнению с прошлым временем, в группах 61-74 и 75-90 лет наоборот наблюдается феномен ретардации субъективного течения времени.
Оценка субъективной скорости течения времени в заданные возрастные периоды показала, что большинство респондентов отмечают, что в этих возрастах время течет неодинаково - то быстро, то медленно. У респондентов пожилого возраста наблюдается феномен акселерации субъективного течения времени на данный момент, в отличии от заданных возрастных периодов. В старческом возрасте субъективное течение времени в ранней юности носит неопределенный характер, в связи с наличием борьбы с трудностями и личностными потерями.
Наличие не быстрого, а ускоренного течения времени сопровождается снижением удовлетворенности качеством жизни, собственным состоянием здоровья, социальными отношениями, а также собственным психологическим здоровьем
Показано, что уровень образования, состояние психосоциальных ресурсов (рабочий, семейный статус, удовлетворенность качеством жизни), а также наличие таких факторов риска как изменения в полиморбидности, когнитивной функционировании, наличие симптомов депрессии, субъективного чувства одиночества выступают предикторами, определяющими субъективную скорость течения времени в позднем возрасте.
Литература
Балашова Е.Ю., Микеладзе Л.И. Возрастные различия в восприятии и переживании времени // Психологические исследования. 2013. Т. 6, № 30. С. 9
Зимина С.В., Костюкова Е.Г. Дневная динамика восприятия времени при заторможенной и тревожной депрессии у больных биполярным расстройством II типа //Журнал неврологии и психиатрии Корсакова. 2016. № 12. Т.116. с. 34-38
Симуткин Г.Г. Искажение индивидуального времени, как проявление десинхроноза при сезонных аффективных расстройствах// Социальная и клиническая психиатрия. 2000. № 3. С.16-20.
Allman M.J., Meck W.H. Pathophysiological distortions in time perception and timed performance.  //Brain. 2012. Vol. 135. № 3. pp. 656-677.
Chambon M., Droit-Volet S. The effect of embodying the elderly on time perception// Journal of Experimental Social Psychology 2008. Vol. 44. № 3. pp. 672-678.
Droit-Volet  S. Time does not fly but slow down in old age //Time & Society. 2016. pp. 1-23.
Friedman W.J., Janssen S.M. Aging and the speed of time.// Acta Psychol. 2010. Vol.134. №2. Pp. 130-141.
Fuchs T. Temporality and psychopathology. // Phenomenology and the Cognitive Sciences,2013, Vol. 12, № 1, pp 75-104.
Piras F., et al. Time Dysperception Perspective for Acquired Brain Injury.// Front Neurol. 2013. № 4. Vol. 217.
Szelaga E., Skolimowskaa J. Time Perception in Aging: Age-related Cognitive and Temporal Decline is Reduced by Intensive Temporal Training// Procedia - Social and Behavioral Sciences 2014. Vol. 126. №21. pp.109-110.
Teixeira S., et al. Time perception distortion in psychiatric and neurological disorders.  CNS Neurol Disord Drug Targets. 2013. Vol. 12. № 5. pp. 567-582.
Thönes S., Oberfeld D. Time perception in depression: a meta-analysis. // Affect Disord. 2015. № 1. Vol. 175. pp. 359-372.