Радиостанция «Эхо Москвы»: Какого черта, Воскресенье, 1 Мая 2005

Какого черта

Ведущие:	Элина Николаева
Гости:	Ирина Хакамада лидер партии «Наш выбор»

Э.НИКОЛАЕВА: Конечно, она будет говорить, что все в нашей жизни завязано на политику. Но не для этого мы сегодня пригласили в студию программы «Какого черта!» Ирину Хакамаду. И без политики свинства в нашей жизни хватает. Так выпустим же пар! Добрый вечер, Ир.

И.ХАКАМАДА: Добрый вечер. (Смеется).

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, извините, что сегодня вас рано разбудили телефонным звонком. Ну, знаете, на эфир пригласили все ж, не что иное. Ведь вы большая любительница поспать, сказал мне ваш пресс-секретарь.

И.ХАКАМАДА: Да, я - сова. И когда мне нужно вставать рано, как раз то самое звучит в голове: «Какого черта!» Тем более, все равно толку никакого.

Э.НИКОЛАЕВА: Никакого черта. Видите, какая актуальная по названию, надеюсь и по содержанию, наша программа на замечательной радиостанции «Эхо Москвы». Ира, чем вы обычно занимаетесь в свободное от основной работы время. Ну, основная работа, я так понимаю, у вас - борьба за демократию и свободу.

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: А вот в свободное от борьбы время.

И.ХАКАМАДА: Борюсь уже с собой. То есть в то время, когда я занимаюсь основной деятельностью, я борюсь за людей. А когда остаюсь без людей, начинаю биться сама с собой - поэтому это может быть спорт. Или, наоборот, такой полный, полный релакс в обнимку с котом, с ребенком и, к сожалению, не смотрю больше телевизор.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, я так понимаю, что таких минуток, наверное очень мало выпадает в вашей жизни, профессиональной деятельности, да?

И.ХАКАМАДА: Ну, воскресенья.

Э.НИКОЛАЕВА: Вот именно, сегодняшний день, воскресенье. Считайте, релакс и начинается. Ну, а кот какой породы, кстати?

И.ХАКАМАДА: Он сибирский. Он ребенок очень породистой кошки моего сына. Она называется британец. Она такая аристократическая, бледно-голубая, с огромными египетскими глазами.

Э.НИКОЛАЕВА: Желтющими такими.

И.ХАКАМАДА: Да. И когда она смотрит на вас, такое впечатление, что с вами говорит какой-то языческий бог. Но почему-то она любит дворовых котов наших русских какой-то совершенно неистребимой, может быть, извращенной дворянской любовью. Поэтому она рожала что-то такое черно-белое в пятнышках и пушистенькое.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, и что это, роздано уже?

И.ХАКАМАДА: И вот эту беспородищу раздали, в том числе и впарили мне насильно, поскольку я - мама.

Э.НИКОЛАЕВА: Здорово. И какого она у вас, серого, вида-то? Эта беспородная?

И.ХАКАМАДА: Беспородная - черная с белыми пятнышками.

Э.НИКОЛАЕВА: Боже мой, это же красиво.

И.ХАКАМАДА: Ну, таких много. Он красив такой типичной красотой малороссийской.

Э.НИКОЛАЕВА: Среднерусской.

И.ХАКАМАДА: Среднерусской.

(хихикают).

И.ХАКАМАДА: Но очень хорошо прыгает. Это удивительно.

Э.НИКОЛАЕВА: На занавески, я надеюсь.

И.ХАКАМАДА: Да, и на потолок, и на шкафы. Он очень оказался умным. Наверное, смешение кровей очень сильно стимулирует породу.

Э.НИКОЛАЕВА: Я понимаю, к чему вы намекаете.

И.ХАКАМАДА: Ну, я намекаю, что у нас очень умные люди, мы все-таки сильно смешаны. Я не про себя. Он, например, когда у него нет еды в плошке, то он обнаруживает коробку с сухим «Вискасом», аккуратно лапой переворачивает…

Э.НИКОЛАЕВА: …сколько надо накладывает…

И.ХАКАМАДА: …нет, там находит дырочку, стучит лапой по коробке, а оттуда выскакивают эти шарики.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, и кот. А за собой случайно не выносит то, что называется «Катсан»?

И.ХАКАМАДА: Он, наоборот, в общем-то, свинствует, как любой нормальный мужик, если он чем-то не доволен - например, я уехала в командировку на 7 дней. И все 7 дней он последовательно клал кучи вообще на мою постель и ровно посредине. Ну, вот называется «Какого черта!». Но характер - что делать? Или его, мужика, надо выгонять из дома и забыть эту проблему или нужно находить компромисс.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да, стирать за ним все-таки носки. И говорить по утрам, где его трусы. Хорошо. Я так полагаю, что все-таки с мужчинами в своей жизни вы находите компромиссные ситуации…

И.ХАКАМАДА: Ну, пытаюсь. И с возрастом чем дальше, тем больше.

Э.НИКОЛАЕВА: Интересно, вы к Борису Ефимовичу Немцову - к своему давнему другу и коллеге по партии относитесь так же, как ко всем прочим мужчинам? То есть вы как-то все-таки наставляете его на путь истинный?

И.ХАКАМАДА: Да, конечно. Но делаю это мягко и по-дружески.

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, блиц-вопросы - немного о вас. Кратко в двух словах напомните слушателям, как ваши японские предки оказались в Москве.

И.ХАКАМАДА: Мой отец был коммунистом, профессиональным политическим революционером, представлял коммунистическую партию, которая в Японии была в подполье. И в силу преследований и репрессий эмигрировал после Второй мировой войны в Россию - в страну своей мечты. Здесь он пробыл в лагерях на Дальнем Востоке очень долго.

Э.НИКОЛАЕВА: Мечта сбылась, что называется.

И.ХАКАМАДА: Да. Но он не разочаровался, он все равно выдержал это все, остался в Хабаровске, там нашел мою маму, они поженились, и потом приехали в 1953-ем году в Москву.

Э.НИКОЛАЕВА: Вы не обижаетесь на прозвище «Япона Мама»?

И.ХАКАМАДА: Вся моя жизнь всегда сопровождалась или уничижительными характеристиками моей японской крови или, наоборот, такими перфектными. Поэтому я уже ни на что не обижаюсь. Меня, как восточного Будду, обидеть уже невозможно. На этой теме. На других - достаточно. Но этой темы нет. Не пробивает.

Э.НИКОЛАЕВА: Не пробивает. Ну, она, по-моему, такая ласковая?

И.ХАКАМАДА: Чего?

Э.НИКОЛАЕВА: Ласковая такая характеристика из многих прочих, наверное, про Япону маму?

И.ХАКАМАДА: А, ну, да, конечно. От некоторых можно услышать что-нибудь покруче. Ну, типа, хотя бы мать.

Э.НИКОЛАЕВА: Да. Вы умеете готовить… Вернее не так - умеете ли вы или вы умеете готовить блюда японской кухни.

И.ХАКАМАДА: Не-а.

Э.НИКОЛАЕВА: Вам они, вообще нравятся?

И.ХАКАМАДА: Они мне нравятся, но мне не нравится их готовить. Потому что для меня национальная кухня - это та кухня страны, в которой я живу. Поэтому я умею готовить все, что готовится на любой русской кухне: я умею варить борщи, я умею делать котлеты, я могу тушить мясо, жарить его, я могу делать пироги. А вот изыски японские мне проще пойти и съесть это в суши-баре.

Э.НИКОЛАЕВА: А ходите?

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: А вы верите в эти все суши, сашими? Они, вообще, настоящие?

И.ХАКАМАДА: Ну, неважно. Главное не отравиться. В любом случае это самая здоровая, полезная еда. Это фактически раздельное питание. У вас идет сырая рыба и некалорийный рис. Рис впитывает соли и все острое, а, соответственно, рыба дает вам пищу для интеллекта, мозгов, в общем, очень полезно.

Э.НИКОЛАЕВА: Если, конечно, дает. Потому как говорят, что то, что предлагают в наших японских ресторанах - это не такой первой свежести как то, что можно было бы, к примеру, съесть аж в самой Японии.

И.ХАКАМАДА: Ну, вы знаете, если вы приходите у нас, например, во французский ресторан, то там тоже, знаете, улитки тоже не только что с куста сняты. А уж про эти несчастные устрицы, по которым гоняет наша богатая публика, но, они, наверное, долго лежат в холодильнике.

Э.НИКОЛАЕВА: Когда вы последний раз были в Японии? Вообще, были ли вы там?

И.ХАКАМАДА: Ну, я была там много раз. Последний раз когда был чемпионат мира, соревнования были между… футбольный матч между Россией и Японией - тот знаменитый матч, когда мы проиграли японцам. Это был позор. Я очень расстроилась, я прямо рыдала. Причем было смешно - на одной трибуне с русской делегацией и с русскими болельщиками сидела я, и у меня был флаг на лбу нарисован российский, а на противоположной трибуне сидел мой брат тоже со своими сотоварищами и болел за Японию. Мы проиграли. И он, конечно, сильно радовался. Но вел себя в отличие - вот японцы, они во всем очень такие выдержанные - он не стал демонстрировать очень сильно свою радость, потому что посчитал, что это не очень…

Э.НИКОЛАЕВА: …этично.

И.ХАКАМАДА: …этично по отношению к моему настроению.

Э.НИКОЛАЕВА: Ир, а брат живет в Японии?

И.ХАКАМАДА: Брат от первого брака. То есть вот японская мама, поэтому он совсем японец (смеется). Он похож на японца, он говорит по-японски, немножко по-русски, учился у нас в МГУ, но он живет и родился в Японии под Токио.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, а вы языку каким-то образом пытались обучаться? Или вы разговариваете, говорите?

И.ХАКАМАДА: В детстве я говорила, потом я все забыла. Потом я пыталась обучаться, но меня не взяли. Ничего не получилось.

Э.НИКОЛАЕВА: Почему не получилось?

И.ХАКАМАДА: Ну, не взяли - в Институт восточных языков я не добрала баллов, я не смогла поступить.

Э.НИКОЛАЕВА: Они до сих пор, наверное, жалеют об этом.

И.ХАКАМАДА: А, может быть, наоборот, радуются. Судя по сегодняшней обстановке, знаете?

Э.НИКОЛАЕВА: У вас молодой муж - это у нас блиц продолжается…

И.ХАКАМАДА: В каком смысле молодой? Ровно настолько, насколько я молода, молод и мой муж.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да, я кстати, сказала и сама подумала, вспомнила этого высокого такого, крупного, завидного телосложения мужчину с вьющимися длинными волосами.

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: Если я ничего не путаю.

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: Это последний муж?

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: Но не первый?

И.ХАКАМАДА: Нет.

Э.НИКОЛАЕВА: А какой?

И.ХАКАМАДА: Четвертый.

Э.НИКОЛАЕВА: Во как! А чего это у вас такая натура любвеобильная или непостоянная - как это объяснить?

И.ХАКАМАДА: Не знаю. Честная.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а? А чего вы такая загорелая, кстати, и красивая?

И.ХАКАМАДА: У меня был день рождения, и я попросила мужа сделать мне подарок на день рождения - просто уехать…

Э.НИКОЛАЕВА: Отсюда.

И.ХАКАМАДА: К морю и отсюда. И отсыпаться там и неделю ни о чем не думать и получать удовольствие.

Э.НИКОЛАЕВА: Красивый, бронзовый такой загар.

И.ХАКАМАДА: Знаете, есть такие мазилки. Они продаются. Если ими мазаться, то загар будет красивый.

Э.НИКОЛАЕВА: То загар будет такой, какой хошь.

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: А вы какой мазилкой мажетесь?

И.ХАКАМАДА: Такая оранжевая баночка, и мазилка темно-коричневого цвета.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а. Но это, редкость какая-то необычайная.

И.ХАКАМАДА: Да ну ладно, какая редкость?

Э.НИКОЛАЕВА: Темно-коричневого - не страшно так на себя это все.

И.ХАКАМАДА: Ничего. Мне ничего не страшно. Я верю в промышленность.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а, в химическую? В нашу? А это не наша. Не в отечественную…

И.ХАКАМАДА: В нашу пока не очень.

Э.НИКОЛАЕВА: А где были-то - в какой стране: В Израиле, в Египте?

И.ХАКАМАДА: Я была в Эмиратах у своих друзей, потому что вот, к сожалению… Это очень смешная история - приезжаешь в Дубай, и начинается такой безвкусный кич арабский, на пустом месте выстроенный за очень короткий срок, и этот кич достигает такого грандиозного масштаба, что его уже можно принять за какой-то стиль.

Э.НИКОЛАЕВА: А кич вы имеете в виду, что?

И.ХАКАМАДА: Ну, все. Это отели, архитектура, наполовину отрезанные скульптуры лошадей в виде фонтанов. Это «Бош эль Араб» - этот парус несчастный, внутри все в золоте. Это беспредел китчевый.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а, да-да-да.

И.ХАКАМАДА: Такая арабская роскошь, но не связанная с культурой - в отличие от Египта.

Э.НИКОЛАЕВА: Такая шейховая, восточная.

И.ХАКАМАДА: Нет, ну, шейхи бывают разные. Просто Эмираты не имеют своей культуры. Совсем недавно это были кочевники - в отличие, например, от Египта или Ирака. Там тысячелетняя культура. И вы это заметите - если они будут делать что-нибудь подобное, вы сразу почувствуете историю. А здесь нет истории. Но это место очень комфортное. И туда прилетели все наши богачи со своими деньгами. И цены…

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно. 2 тысячи долларов, наверное, в день стоит.

И.ХАКАМАДА: И цены стали безумными. Но мне повезло. У меня там есть, живут врачи-гомеопаты, которые долго пробивались и сделали очень популярной гомеопатию в Дубае и разбогатели, у них есть две квартиры. На одной квартире жили мы.

Э.НИКОЛАЕВА: Наверное, вам еще крупно повезло, если бы эти квартиры были у моря. Они у моря находятся?

И.ХАКАМАДА: Они были не у моря. Но зато эта квартира была очень высоко - 36-ой этаж. Пентхаус высокого здания. Вот то, что у нас в Москве сейчас строят эти башни. И я на своем примере почувствовала, что такое жить вот на этой высоте. Выходите на большой балкон, и перед вашими глазами - миллионы, миллионы строительных кранов. Понимаете? Такое впечатление, что это жирафы и такая Африка.

Э.НИКОЛАЕВА: Индустриальный пейзаж.

И.ХАКАМАДА: Индустриальный пейзаж, но супер. На самом деле в этом тоже что-то есть.

Э.НИКОЛАЕВА: Да, чувствуешь себя причастной.

И.ХАКАМАДА: Потому что это сконцентрированный индустриальный пейзаж. Вокруг вас высотные здания…

Э.НИКОЛАЕВА: И еще, наверное, сконцентрировано большое количество денег. От этого тоже захватывает дух.

И.ХАКАМАДА: Нет, от денег у меня ничего не захватывает. Я их в России достаточно вижу, как они у нас концентрируются, по поводу нефти, и, например, стабилизационный фонд дух совсем захватил.

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, в студии программы «Какого черта!» Ирина Хакамада - прима политического театра. Сейчас в программе будет пауза. Я знаю, что Ирина Хакамада обожает слушать новости в эфире «Эха Москвы». Ради такого дела мы ненадолго прервемся.

НОВОСТИ

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, в студии программы «Какого черта!» Ирина Хакамада - прима политического театра. Мы продолжаем наш блиц, Ира, ведь хотелось бы узнать, как вы относитесь к этому, вас считают умнейшей из женщин?

И.ХАКАМАДА: Я недавно видела плакат в Москве, он рекламировал какое-то - то ли лифчики, то ли косметическую продукцию, не поняла, но плакат меня поразил. «Быть умной стало модно». И я к этому отношусь позитивно.

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо главное звучит эта фраза в контексте описанного выше.

И.ХАКАМАДА: Поэтому я думаю, что я, может быть, наконец, в моду войду.

Э.НИКОЛАЕВА: А где получали образование? Вы уже, кстати, вошли давно в моду.

И.ХАКАМАДА: Вы думаете?

Э.НИКОЛАЕВА: Да я уверена в этом.

И.ХАКАМАДА: В политическую или…

Э.НИКОЛАЕВА: В фактическую.

И.ХАКАМАДА: …в социальную?

Э.НИКОЛАЕВА: Вы уже бренд такой.

И.ХАКАМАДА: Но вы знаете, бренд денег не приносит - это обидно.

Э.НИКОЛАЕВА: А вот, кстати, я вот хотела поинтересоваться, но просто моя природная скромность помешала мне задать этот вопрос.

И.ХАКАМАДА: Я вам скажу, у меня деньги зарабатывает муж. А мне так обидно, у меня вроде уже узнаваемость, по-моему, 100-процентная.

Э.НИКОЛАЕВА: Конечно.

И.ХАКАМАДА: И мы собрали нашу партию недавно и стали жаловаться. Креативные молодые ребята сели и говорят: «Ну, что такое? Денег нет».

Э.НИКОЛАЕВА: Как из бренда выкачивать бабки?

И.ХАКАМАДА: Да. Кремль - денег мы не хотим. У олигархов тоже не берем.

Э.НИКОЛАЕВА: А дает Кремль?

И.ХАКАМАДА: Не знаю.

Э.НИКОЛАЕВА: Не спрашивали.

И.ХАКАМАДА: Поскольку не хотим, то и не спрашивали.

Э.НИКОЛАЕВА: Не интересовались.

И.ХАКАМАДА: Да. А мелкие предприниматели, вот честно говорят: «Боимся».

Э.НИКОЛАЕВА: Производители колготок.

И.ХАКАМАДА: Ну, в общем, говорят: «А ну тебя к Богу. У тебя там чего-то с Путиным не так. Нас завтра придут и закроют. Боимся. Уважаем, но боимся». Причем знаете, обидно. Потому что придумали не политический проект.

Э.НИКОЛАЕВА: А что придумали-то?

И.ХАКАМАДА: Я придумала на примере своей жизни рассказать в очень смешной форме, в очень смешной форме дать советы молодым девушкам, как стать крутым политиком типа Ирины Хакамады.

Э.НИКОЛАЕВА: Да, интересно было бы даже мне. В качестве примера можно привести какие-нибудь расхожие такие постулаты.

И.ХАКАМАДА: (смеется). Да, например. Это реальный случай из моей жизни. Мне нужно было придти к одному высокопоставленному лицу, который меня пригласил для того, чтобы решить одну из дальнейших проблем в моей карьере. Я вся в оптимистическом настроении пришла, но где-то через полчаса разговора каким-то образом оказалась на диване и поняла, что меня сейчас изнасилуют.

Э.НИКОЛАЕВА: А о политической карьере речь шла?

И.ХАКАМАДА: (смеется). Речь шла о политической карьере. Я могу в этой книжке задать загадку - что вы должны делать в этой ситуации?

Э.НИКОЛАЕВА: Да.

И.ХАКАМАДА: Первое - дать в лицо, второе - дать ниже, так, чтобы вообще больше не поднялся…

Э.НИКОЛАЕВА: Неповадно было.

И.ХАКАМАДА: …неповадно было, и, наконец, третье - устроить дикий скандал, что сейчас позовешь милицию.

Э.НИКОЛАЕВА: Шоу.

И.ХАКАМАДА: Да. Вот выбирайте правильный ответ. Вы какой выберете?

Э.НИКОЛАЕВА: Да я бы, знаете, ни один из этих трех вариантов не выбрала.

И.ХАКАМАДА: Умная, правильно. А какой тогда?

Э.НИКОЛАЕВА: А какой - я умолчу.

И.ХАКАМАДА: А я вот об этом напишу. Женщине очень трудно в политике, поэтому их всегда пытаются…

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, разве только что муж, который, дай Бог бы, чтобы хороший был.

И.ХАКАМАДА: Ну, погодите, муж… Это самой надо справиться.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да.

И.ХАКАМАДА: И он далеко. А вам нельзя иметь больших врагов.

Э.НИКОЛАЕВА: Нельзя.

И.ХАКАМАДА: Потому что вы еще слабая, и он вас уничтожит.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, что же всем давать направо и налево?

И.ХАКАМАДА: Нет, стоп. Подождите. Вот видите, какая книжка получилась бы. А мне отказывают только потому, что я оппозиционный сторонник.

Э.НИКОЛАЕВА: Слушайте, Ир, ну, это какая-то глупость. Что уж до такой степени у нас все запуганы?

И.ХАКАМАДА: Значит, смотрите. Да. Да. До такой степени.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, не верю я в это.

И.ХАКАМАДА: Причем, это не сверху идет, это самоцензура снизу.

Э.НИКОЛАЕВА: Нет, ну, говорил же об этом Владимир Владимирович!

И.ХАКАМАДА: Ну, что вы, ему же никто не верит.

Э.НИКОЛАЕВА: Не надо самому себя душить. Да вы же сами ходили цитировали его.

И.ХАКАМАДА: Он говорит: «Не надо», - а все думают: «Ага, завтра ребята придут разбираться».

Э.НИКОЛАЕВА: Это он специально, наверное, так.

И.ХАКАМАДА: Так слушайте, совет следующий: большими буквами запишите себе, девушки, - не ссориться. То есть сказать: «Все классно, только сейчас не могу».

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, да. Ну, понимаешь?

И.ХАКАМАДА: Вот в понедельник. Да. В 5 часов созвонимся, и все будет тип-топ. Он звонит в 5 часов в понедельник, вы говорите: «Ну, ой, у меня тут конференция…»

Э.НИКОЛАЕВА: Совещание.

И.ХАКАМАДА: …но буквально через два дня». Он звонит через два дня: «Черт, опять не успеваю». Потом, наконец, он постепенно понимает. Но он не обижен. Вы честно, вы не оскорбили его, не унизили его…

Э.НИКОЛАЕВА: Не нанесли физического увечья.

И.ХАКАМАДА: Хотя при этом он вас и оскорбил, и унизил. Но что делать? Вот это высокий полет. И вот такую книжку я хочу сделать.

Э.НИКОЛАЕВА: Так, Ирина, у вас никогда не возникало желания, кстати, переменить пол? Во, хорошая тема.

И.ХАКАМАДА: Нет.

Э.НИКОЛАЕВА: Ведь вы практически мужик в юбке.

И.ХАКАМАДА: Ну… что?

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, по силе характера. Нет, внешне-то не скажешь, конечно. Хорошенькая такая. Кошечка.

И.ХАКАМАДА: Нет, причем тут… Добрая такая, сказала… Вот какого черта женщины так друг друга ненавидят?

Э.НИКОЛАЕВА: Это, кстати, да.

И.ХАКАМАДА: Даже в эфире. Нет.

Э.НИКОЛАЕВА: С завистью смотрят, оглядывают.

И.ХАКАМАДА: Ведь женщина, она настолько многообразна. У нее больше вариантов.

Э.НИКОЛАЕВА: Ирин, вы брали уроки актерского мастерства? Голос ставили?

И.ХАКАМАДА: Нет. Жаме. Сказала она с придыханием.

Э.НИКОЛАЕВА: Красиво получилось. Так, кстати, сколько часов вы можете прожить без разговоров и общения? Шутка.

И.ХАКАМАДА: Сутки.

Э.НИКОЛАЕВА: Сутки. Мне кажется, вы постоянно разговариваете. Вы не можете молчать. Можете все-таки? Сутки?

И.ХАКАМАДА: Я молчу очень долго, особенно когда говорят мужчины. Один из советов - чтобы вас услышали, умейте, как можно дольше держать паузу.

Э.НИКОЛАЕВА: А язык за зубами надо держать?

И.ХАКАМАДА: Особенно если вы в окружении мужчин.

Э.НИКОЛАЕВА: Они не любят, когда женщины показывают, демонстрируют свое…

И.ХАКАМАДА: Нет, просто они вас не услышат. Нужно, чтобы они себя исчерпали полностью. А потом, понимая, что они ничего не могут сделать, начали глазами так растерянно искать вас - а вот, может быть, хоть эта что-нибудь скажет? И в этот момент тихим голосом (понижает голос) с хрипотцой очень тихо вы ставите последнюю (шепотом) точку.

Э.НИКОЛАЕВА: Ирина Хакамада - прима политического театра в студии программы «Какого черта!». Давайте, Ирина, я вас больше не буду мучить. Я знаю, вам самой необходимо выпустить пар. Вот, к примеру, высказаться по поводу призывов Владимира Владимировича к свободе и демократии. Ведь вы очень вдохновились, собственно, этим его обращением - вы понимаете, о чем я говорю, да?

И.ХАКАМАДА: Нет, я не вдохновилась, я наоборот сказала, что я впервые услышала что-то совсем не для себя, не для страны, не для людей, не для нас с вами - а туда прямо откровенно такую обертку для Евросоюза, для Запада. Потому что к жизни это не имеет отношения. То есть если бы этот спич про гражданское общество, уважение человека и то, что люди в России достойны реальной демократии, был бы произнесен в 2000-ом году, а потом бы последовательно до 2005-го года реализовывался, пусть даже с ошибками, с признаниями… но если бы в каждом следующем послании говорилось, вот например: «Хотели удвоить ВВП, не получилось. То есть получилось только, например, в половину. По таким-то, таким-то причинам не вышло. Теперь будем исправлять». Вот это я понимаю. Или: «Хотели дать свободу средствам информации. Не получилось. Ввели цензуру. Вот этого теперь накажем. Цензуру уберем». Вот это я понимаю. А вот эти пустые сказки про то, как мы хороши - это все туда, к Шираку, к Бушу, к Кондолизе Райс.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, кстати, к заявлению Владимира Владимировича, вы говорите - ничего для народа. А как же про садовые домики?

И.ХАКАМАДА: А что у нас есть проблемы с легализацией садовых домиков?

Э.НИКОЛАЕВА: Передача в наследство - вы что не знаете, очень много денег надо заплатить, для того чтобы оформить, кому-то чтобы оно досталось…

И.ХАКАМАДА: А у нас есть людям, что отдавать в наследство. Я знаю, что у нас 25% населения живут ниже уровня прожиточного минимума, 40% населения это новая бедность, когда, в общем-то, не так страшно, но вообще даже и купить недвижимость невозможно.

Э.НИКОЛАЕВА: Даже садовый домик.

И.ХАКАМАДА: И ни о каких садовых домиках даже речи не может быть. И я еще ни разу от людей не услышала, что их очень волнует легализация их доходов.

Э.НИКОЛАЕВА: Владельцев садовых домиков.

И.ХАКАМАДА: Их скорее волнует другая идея - ребят, как бы денег заработать, да так, чтобы нормально платили?

Э.НИКОЛАЕВА: Это точно. Какие места в России, кроме Москвы, вам нравятся? Вы знаете Россию, вообще? Электорат ваш где, в каких крупных городах - Москва, там, Петербург?

И.ХАКАМАДА: Я Россию знаю, потому что все 10 лет в политике я с утра до вечера моталась по стране, я видела все. Я была и на Камчатке, я была и на Дальнем Востоке, я была в Сибири, я была в Усть-Илимске - это совсем такие крайние. Была в Чите, в Улан-Удэ, была во всей Центральной России, была… Но вот единственное… Да, была немножко на Кавказе. Но у нас страна-то диких размеров - объехать все невозможно. Но я вам честно скажу, что мне очень нравится Вологда. Там люди какие-то… такое впечатление, что они с утра пирогов поели, молоком запили, и вот эта доброта, которая растеклась с этими пирогами, она растеклась по всей Вологде. С ее церквями, с ее оканьем, и с ее таким медленным, спокойным созерцанием мира полусеверным. Ну, конечно, я обожаю Санкт-Петербург, потому что он совсем другой, там другие люди, там другая культура, там другая субкультура. Это вообще, это другая страна. И она совсем загадочная и удивительная на фоне…

Э.НИКОЛАЕВА: Москвы…

И.ХАКАМАДА: Да, такой гипертусовочной и купеческой Москвы, со всем ее новостроем, точечными застройками, дикими пробками, дым коромыслом. Москва тяжелая, вообще, такая.

Э.НИКОЛАЕВА: Угар.

И.ХАКАМАДА: Угарная.

Э.НИКОЛАЕВА: А что вы вообще думаете про москвичей, которые за зиму превращают город просто в помойку, и когда снег уходит, обнажаются горы бутылок, бычков и пакетов.

И.ХАКАМАДА: Ну, вы знаете, я о москвичах думаю так, как и обо всем русском народе. Русский народ - хороший, а все от властей зависит.

Э.НИКОЛАЕВА: Но есть отдельные руководители.

И.ХАКАМАДА: Да нет, вы знаете, меня достало, вот достало полностью в Москве - ну, хорошо, мы не справляемся с тем, что у нас пробки, но хотя бы можно, как в таких городах проблемных, чтобы заранее висела такая табличка, и на ней было написано: «Осторожно, впереди пробка, - например, - там столько-то километров в связи с аварией». Вот недавно я ехала по Кутузовскому ночью. Уж, думала, ночью я доберусь за 3 минуты. Ничего подобного. Там была грандиозная авария. И нигде ни одного предупреждения. Потому что на самом деле можно объехать. Выстроилась такая пробища. И стоят вот ГАИ - им абсолютно пофиг, им абсолютно все равно, кто там выстроится в этой пробке, сколько люди будут мучиться. Вот в нашем городе, вот то, как он управляется, тоже чувствуется, что мы на последнем месте.

Э.НИКОЛАЕВА: Люди.

И.ХАКАМАДА: Да, а город живет какой-то своей масштабной, такой серьезной, такой выпендрежной жизнью в центре и достаточно убогой на окраинах.

Э.НИКОЛАЕВА: Да, занюханной.

И.ХАКАМАДА: Занюханной. И вот этот показушный центр, от которого все сходят с ума, и если бы я была иностранцем, я тоже сходила бы с ума, потому что это…

Э.НИКОЛАЕВА: Масштабность.

И.ХАКАМАДА: Масштабность, да. Но чуть двинуться дальше - и ничего. Ничего. И самое главное, мы, москвичи, вот к этому как-то вообще уже отношения не имеем.

Э.НИКОЛАЕВА: А, кстати, вы где живете, Ир, сами? Где вы базируетесь территориально в городе?

И.ХАКАМАДА: Ну, я не буду вам называть улицу, да?

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, уж не надо прямо. Ну, уж не надо, не называйте.

И.ХАКАМАДА: В силу безопасности. Живу в центре.

Э.НИКОЛАЕВА: В центре - ну, район Кутузовского?

И.ХАКАМАДА: Нет.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, центр - это что, у нас центр - это тут все.

И.ХАКАМАДА: Ну, вот недалеко…

Э.НИКОЛАЕВА: От Кремля.

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: Да?

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: Ничего себе.

И.ХАКАМАДА: Ну, чего, чего на Петровке.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а-а, Петровка.

И.ХАКАМАДА: Ну, вытянули, да? Чтобы потом приехали, наехали?

Э.НИКОЛАЕВА: Прямо какая у вас жизнь-то… Что же у вас так.

И.ХАКАМАДА: У нас прямо люди добрые, да, у нас такой добрый народ.

Э.НИКОЛАЕВА: А раньше-то где жили, Ир?

И.ХАКАМАДА: На Соколе. У меня там и мама живет сейчас.

Э.НИКОЛАЕВА: На Соколе. И как обычный простой москвич - подъезды, там, бомжи?

И.ХАКАМАДА: Да, все провоняло мочой и кошками.

Э.НИКОЛАЕВА: На стенах писано-переписано.

И.ХАКАМАДА: При том, что мы повесили замок кодовый.

Э.НИКОЛАЕВА: Ничего не помогает.

И.ХАКАМАДА: Ничего не помогает. Вот не знаю, написать что ли большими буквами: «Когда ты писаешь в подъезде, ты писаешь себе на голову. Хоть это и трудно, но ты все равно себе умеешь навредить». Ну, вот типа этого.

Э.НИКОЛАЕВА: Не поможет.

И.ХАКАМАДА: Не поможет.

Э.НИКОЛАЕВА: Как вам удается все время, Ир, фигурировать на телеэкране?

И.ХАКАМАДА: Кто вам сказал, что я там фигурирую? Недавно мне в одном эфире сказали: «Вы постоянно на телевидении со звериным оскалом».

Э.НИКОЛАЕВА: Со звериным. Это в каком это вам такое сказали?

И.ХАКАМАДА: А потому что я все время у барьера. Если я и появляюсь, то у барьера. Меня кидают…

Э.НИКОЛАЕВА: А вы «К барьеру» ходили?

И.ХАКАМАДА: Нет, я была в радиоэфире. И мне слушатель это выдал.

Э.НИКОЛАЕВА: Ну, глупость какая-то.

И.ХАКАМАДА: Нет, почему глупость. Я его понимаю. Потому что если он включает телевизор, то он видит меня только в дебатах. Нас не пускают на позитив. Нас пускают все время кого-нибудь урыть.

Э.НИКОЛАЕВА: Отстаивать.

И.ХАКАМАДА: Отстаивать, да.

Э.НИКОЛАЕВА: Так, но тем не менее, вы… вас пускают в дебаты, а вы на позитив.

И.ХАКАМАДА: Это как?

Э.НИКОЛАЕВА: От души так, чтобы все ласково было и пушисто. Вот, кстати, Ир, вы каким-то образом как-то готовитесь? Вы так уверенно всегда, как по писанному, свои спичи декламируете, декларируете. Лихо раздаете оценки. Так гладко всегда говорите. Мы очень долго муссировали эту тему на самом деле - любое коротенькое блиц-интервью у вас, ваше мнение, комментарии по тому или иному вопросу журналисты берут, вот все прям, правильно, все ровно. Как будто заранее пишете. Или у вас это все так экспромт?

И.ХАКАМАДА: Ну, я - кандидат экономических наук, я преподавала 8 лет в вузе, я очень читаю много художественной литературы. И у светлого ума всегда есть способ очень просто и емко выражать свои мысли. Если у вас порядок в голове, то у вас порядок и на языке.

Э.НИКОЛАЕВА: Какая умная мысль! Значит, Ирина Хакамада - прима политического театра в студии программы «Какого черта!» спичи заранее не готовит. У нее полнейший порядок во всем. Ир, вы накануне посещаете массажиста, визажиста?

И.ХАКАМАДА: Нет, я никого не посещаю, никаких визажистов. Массаж делаю тогда, когда болит спина, это мне в последнее время запретили. Но я посещаю парикмахера. Это можно заметить.

Э.НИКОЛАЕВА: Да можно заметить. Тем более, что особо причесывать тут нечего.

И.ХАКАМАДА: Это вам только кажется.

Э.НИКОЛАЕВА: А-а-а.

И.ХАКАМАДА: Нет, это ключ, кстати. Вот женщина очень любит украшать лицо. На самом деле надо делать модную стрижку или модную голову. И после этого не нужна косметика. А если все наоборот - голова в бардаке, но очень много косметики, женщина убивает свой стиль.

Э.НИКОЛАЕВА: Я согласна с вами абсолютно. Тем более что в последнее время - уже надоело намазывать эти горы туши, какой-то косметики, теней, помад, ну, невозможно. И вида нету приличного при этом.

И.ХАКАМАДА: Вида, а особенно днем - все равно это все вульгарно.

Э.НИКОЛАЕВА: Вульгарно. А что же сделать, чтобы все-таки и лицо было ярким, и вот прическа-то как?

И.ХАКАМАДА: Лицо - все косметику убрать, работает на контрасте - прическа должна быть классной.

Э.НИКОЛАЕВА: Прическа классная. Какая мне прическа пойдет?

И.ХАКАМАДА: Каре.

Э.НИКОЛАЕВА: Каре? Буду отращивать. Но оно простит, должна сказать.

И.ХАКАМАДА: Если ничего не делать на лице, и вот эта смешная челка, вы увидите.

Э.НИКОЛАЕВА: Да? Эффект будет…

(хором)

И.ХАКАМАДА и Э.НИКОЛАЕВА: …потрясающим.

(смеются)

Э.НИКОЛАЕВА: Так. А насколько искренне вы играете в оппозицию, кстати? Потому что ведь политики, они ничего искренне говорят, или во всяком случае не говорят то, что думают.

И.ХАКАМАДА: Я - исключение. Наверное, поэтому меня сейчас нет нигде. Искренне ровно настолько, насколько это очень тяжело. На самом деле это тяжело. Я же вам сказала - мне не дают даже издать книжку не политическую.

Э.НИКОЛАЕВА: Боже мой, какая цензура…

И.ХАКАМАДА: Нам не дают разрешения сделать даже на коммерческой основе рекламу в регионах, чтобы вступали в нашу партию. Вас давят постоянно и везде, и при этом вы прекрасно понимаете, что у вас нет инструмента повлиять, а вы хотите, чтобы хотя бы ваши дети жили в нормальной стране. Поэтому за оппозицию платишь. И для этого нужно иметь большое терпение, чтобы все это выдерживать. Поэтому это искренне - наоборот, легче делать карьеру.

Э.НИКОЛАЕВА: Ага. Понятно. А то Рогозин уже Дмитрий Олегович, известный вам, он же уже сам сказал: «Скоро начну верить в то, что я говорю». Я поэтому подумала, что все политики такие.

И.ХАКАМАДА: Ну, если вы будете всех сравнивать с Рогозиным, то вы… Я вас вызову на дуэль. Он еще не дорос до этого уровня.

Э.НИКОЛАЕВА: Так, хорошо. Политики, искренность и так далее. Все это при помощи телевизора у нас происходит. Какого черта люди у нас так верят телевизору?! Вот все, что ни скажут, все вот на веру.

И.ХАКАМАДА: Легко потому что - глаз, глаз верит. Люди верят образам. А глаз это легче, да, образ получить. Когда вы слушаете ухом, даже радио, приходится думать. Когда вы смотрите картинку, можно почти не думать. Это происходит на подсознании. Поэтому телевизор - это великий обманщик.

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно. А на вас как-то воздействует реклама? Вы покупаете эти товары, вот, к примеру, жвачку - когда молодой человек дергает себя за причинное место, а потом девушки все падают, падают в обморок. Вот такую жвачку купите себе когда-нибудь?

И.ХАКАМАДА: У меня странное отношение - я запоминаю смешную рекламу, но я совсем не запоминаю, что рекламируется. То есть я как технолог, как профессионал: «О! - думаю. - Как здорово сделано». А чего рекламировалось, не помню.

Э.НИКОЛАЕВА: Хорошо. Итак, почему вы никак не боретесь за права женщин? Неужели вас устраивает женская доля в нашей стране? Сами жалуетесь, говорите, как тяжело жить, книжку не выпустишь…

И.ХАКАМАДА: Всю жизнь боролась. Боролась за детские пособия в размере средней заработной платы. И очень многие партии женские меня же на этом деле и задавили. То есть сказали, что я занимаюсь крепостничеством, хочу женщину посадить при домашнем хозяйстве. А всю жизнь своим примером демонстрирую, что женщина должна участвовать в большой политике. Они ничем не хуже, а иногда даже мудрее и спокойнее. Потому что она настроена на удержание и на благополучие, в отличие от войн, великих войн, постоянных, которые инициируются некоторыми мужчинами. Я не борюсь в лоб, я не феминистка. Ну, потому что мне глубоко чуждо противопоставление полов - для меня самое главное дать свободу выражения личности человеку, самому маленькому, самому униженному, дать возможность раскрыть себя. И мне неважно - это мужчина или женщина. Потому что и мужчинам многим тоже тяжело - тем же самым инвалидам и так далее.

Э.НИКОЛАЕВА: Итак, Ирина Хакамада - прима политического театра, несмотря ни на что, в студии программы «Какого черта!» Ира, скажите, где вы одеваетесь и какого черта модная одежда стоит так дорого? Вы сейчас, конечно, будете говорить нам какого-нибудь Якомото, Мимимото. Ко мне приходил Борис Гребенщиков на эфир, кофточку у меня увидел, говорит: «Якомото?»

И.ХАКАМАДА: Ямамото.

Э.НИКОЛАЕВА: Да, что-то такое.

И.ХАКАМАДА: Йосиро Ямамото - красивые… Нет, я одеваюсь у Елены Макашовой. Но она фанатка японцев. И стиль антибуржуазный принципиально. То есть такая одежда типа ширпотреба.

Э.НИКОЛАЕВА: Как бы типа.

И.ХАКАМАДА: Как бы, да, шьет такие холщовые серые брюки какие-то невозможные, в дырочках пиджаки, как рубашки. Недавно на «Рашн Фэшн Уик» она показывала свою коллекцию новую типа «Маленького человека в шинели». Это было гениально. Ее признали на самом деле… про Лену так написали: «Она здесь уважаема, но даже неизвестна. Но если бы она творила в Европе, например, в Англии, она бы уже была иконой».

Э.НИКОЛАЕВА: Мне нравится такой стиль одежды. Он демократичный и при этом стильный.

И.ХАКАМАДА: Да, да.

Э.НИКОЛАЕВА: Такой европейский.

И.ХАКАМАДА: Ну, такой внутренний стиль, европейский, такой альтернативный вот этой роскоши. И, кстати, стоит недорого.

Э.НИКОЛАЕВА: И вроде бы не хипповский. Не оторванный такой.

И.ХАКАМАДА: Да, и нет такого оторванного, демонстративной грязности.

Э.НИКОЛАЕВА: Да тенденции к пофигизму. Где, по вашему, пределы жадности московских торговцев? Или вас цены вообще по жизни не занимают. Ведь у нас втридорога… десятикратные…

И.ХАКАМАДА: Нет, у нас безобразие полное творится. Но, к сожалению, нет такого понятия - жадность продавца. Есть понятие наполненного кармана потребителя. Все деньги сконцентрировались в Москве. И от этого страдает огромное количество людей. Потому что из-за того, что сюда приезжает бешеное количество нефтяных денег, люди с нормальными доходами не могут ни в кафе сходить, ничего нет по достойным ценам…

Э.НИКОЛАЕВА: А где они, эти деньги? Почему этих нефтяных денег нет у нас? Где, где?

И.ХАКАМАДА: Они вот в Москве. Вот вы видите их в этих ценах, в этих особняках.

Э.НИКОЛАЕВА: Понятно. Но тем не менее, вы живете достаточно благополучно, Ирина.

И.ХАКАМАДА: Да.

Э.НИКОЛАЕВА: А что вы можете сказать в оправдание этого своего благополучия, которое так многих раздражает?

И.ХАКАМАДА: Оно заработано честным трудом, и я отношусь к тому поколению людей, которые никогда не опускали руки и никогда не надеялись ни на кого, включая государство.

Э.НИКОЛАЕВА: Все. Ирина Ма-цу-о-но…

И.ХАКАМАДА: Муцуовна.

Э.НИКОЛАЕВА: Вот так. Слова сказаны. Слов больше нет. Всем пока. Да здравствует Япония, откуда происходят родом такие девушки.

И.ХАКАМАДА: Только Россию не забудем?

Э.НИКОЛАЕВА: К черту тех, кто против свободы. В эфире были я - Элина Николаева и…

И.ХАКАМАДА: (особым голосом) Ирина Хакамада.

Э.НИКОЛАЕВА: Вот так вот, таким вот тембром.