О непревзойденном полководце всех времен и народов, Чингис-Хане, написано много книг: научных, публицистических, художественных. Немало издано работ о происхождении властелина мира. Однако в исследованиях монгольских и бурятских публицистов сознательно или из-за неведения обходятся понятие «Урянхай» и производные от него этнонимы (например, Танну-Урянхай, т.е. Танну-Тува). В последнее время в монгольских изданиях появилось понятие «монгольские урянхайцы», чего не наблюдалось в прошлом. Такой термин имеет право на существование, но с оговоркой - «омонголившиеся урянхайцы». Однако у нас есть все основания считать урянхайцев, как «западных», так и «восточных», старшими предками монголов Чингис-Хана, причем это «лесное» племя задолго до эпохи Чингис-Хана являлось одним из этносов, составивших метаэтническое понятие «татары», которое объединяло те преимущественно тюркоязычные племена Урало-Алтая и Транс-Саянии, которые и были объединены великим полководцем в огромную «татаро-монгольскую» империю под эгидой монгольского «золотого рода» Борджигин.
Дело в том, что на средневековых географических картах, в исторических и дипломатических документах территорию современной Тувы обозначали терминами «Дубо» (V век), «Урянхайское княжество», «Урянхай» (Х век), «Урянхайский край», «Танды-Урянхай» (XVII - начало ХХ века). Это продолжалось до тех пор, пока под влиянием Великой Октябрьской Социалистической революции в России (1917 г.) в середине августа 1921 года на Всеурянхайском сходе провозгласили образование республики Танну-Тува-Улус, позднее переименованной (1926 г.) в Тувинскую Народную республику. Между тем с понятием «урянхай» связаны интересные явления в средневековой истории Урянхая и Монголии.
Однако заметим, что «гениальный дикарь» (по определению К. Маркса, а по-нашему - Верховный Жрец тэнгрианской религии) Чингис-Хан и его империя не могли возникнуть вдруг, на пустом месте. В I тыс. до н.э.- I тыс. н.э. в степях Центральной Азии хунны (по-тюркски - солнце) создали первую кочевую империю, которая объединила многие этносы Центральной Азии, Южной Сибири и Дальнего Востока [1]. В V веке возник Древнетюркский каганат, территория которого простиралась по всей Великой Степи от Маньчжурии на Востоке до северных берегов Черного моря в Европе.
После гибели империи тюрков, несколько позднее, на историческую арену выходит Монгольская империя, объединившая тех же кочевников Великой Степи и напавшая на древнюю Русь. Исторические процессы, несмотря на удаленность во времени и пространстве, тесно взаимосвязаны между собой. Например, легенды и исторические факты о происхождении тюрков и монголов очень схожи, если не сказать, идентичны [2], что касается и исторической родины основного ядра монголо-татарского (т. е. тюрко-монгольского) суперэтноса, в который входили как монголоязычные, так и тюркоязычные урянхайцы (современные тувинцы), к которым вполне применим метаэтноним «татары». Тем более, что этноним одного из самых элитных племен тувинцев - «ондар» образован от названия этнополитического обьединения «десять татарских племен».
Что касается древней истории Монголии и Урянхая, то основных известных письменных источников, дошедших до нас, только два: «Сокровенное сказание монголов» и «Сборник летописей» персидского историка Рашид-ад-Дина. Повествуя о предках Чингис-Хана, Рашид-ад-Дин писал, что о каждом племени в отдельности существует много летописей и рассказов, но они не дошли до этой страны и обстоятельства жизни их вождей в подробностях достоверно не известны. Это обусловлено тем, что в то время у монголов не было своей письменности. О походах Чингис-Хана писали уйгуры, китайцы, армяне, персы. С помощью своих единомышленников Рашид-ад-Дин сумел собрать много материалов о родословной Чингис-Хана и составить «Сборник летописей» для истории. В работе показаны древние корни тюрко-монгольских народов, их исторические связи. Имеется рассказ о племени урянкат, которое пошло от рода кияна и нукуза. Есть другая группа, которую называют «лесные урянкаты», но эти (последние) отличаются от первых. Это лесное племя находилось в пределах Баргуджин-Токума, там, где обитали племена кори, баргут и тумат, близкие друг другу. Их племена и племенные ветви не есть коренные монголы. Урянкаты притязают на то, что они помогали и принимали участие в разжигании семидесяти очагов Эргунэ-Куна (по-тюркски эртенги хун - утреннее солнце). Говорят, что раздувала меха главная ветвь племени, восходящая к Кияну. Точно так же раздувало меха и то племя, которое известно под именем нукуз, и племя урянха, принадлежащее к их ветвям [3].
Некоторых детей (Кабул-Хана) и его род называют кият, в частности, называют кият детей одного из его сыновей - Бартан-Бахадура, бывшего дедом Чингис-Хана. В то время у Бартан-Бахадура был старший сын, имя его - Мунгэду-Киян: Мунгэду (по тувински меңгилер - Б.М., Н.А.) же значит - «человек, у которого много родимых пятен». Действительно: у него на шее было большое родимое пятно. Несмотря на то, что Чингис-Хан, его предки и братья принадлежат к племени кият, однако прозванием детей Есугей-Бахадура, который был отцом Чингис-Хана, стало Кият-Бурджигин, то есть они и кияты, и бурджигины. Бурджигин же по-тюркски означает - человек, глаза которого синие [4]. Термин Бурджигин по-тюркски означает бур (бөрү, волк), джигин (шаңгыр). Бөрү дег шаңгыр карактыг кижи (человек, глаза которого, как у волка, синие - Б.М., Н.А.).
Тувинский ученый Монгуш Х.Д. на основе «Сборника летописей» Рашид-ад-Дина написал интересный труд «Чингис-Хаан болгаш урянхай тывалары» [5], в котором обстоятельно показал связь между этнонимами «урянхай» и «тыва» («тува»). Поэтому мы сосредоточим внимание только на главе «Родословная и детство Темучжина» (Чингиса) в «Сокровенном сказании монголов».
Алан-гоа родилась в Урянхае. В «Сокровенном сказании монголов» в первой главе «Родословная и детство Темучжина (Чингиса)», показано происхождение предков Чингис-Хана. Баргучжин-гоа, дочь Бархудай-Мергана, владетеля Кол-баргучжин-догумского, была выдана замуж за Хорилартай-Мергана, нойона Хори-Туматского. Названная же Алан-гоа и была дочерью, которая родилась у Хорилартай-Мергана от Баргучжин-гоа в Хори-Туматской земле в местности Арих-усуне. На родине, в Хори-Туматской земле, шли взаимные пререкания и ссоры из-за пользования звероловными угодьями. Хорилартай-Мерган решил выделиться в отдельный род - обок - под названием Хорилар. Прослышав о знаменитых Бурхан-Халдунских звероловлях и прекрасных землях, он теперь и пододвигался кочевьями своими к Шинчибаян-урянхаю, где были поставлены божества, владетели Бурхан-Халдуна. Здесь-то Добун-Мерган и просил руки Алан-гоа, дочери Хори-Туматского Хорилартай-Мергана, родившейся в Арих-Усуне, и таким-то образом Добун-Мерган женился [6].
Тут мы должны дать краткую справку. Местность Арыг-Узю (по тув. Арыг-узуу, в русской передаче - Аргузун) расположена в Улуг-Хемском кожууне Республики Тыва у подножья Тандинского хребта [7]. Не касаясь истории рода туматов, отметим следующее. Тумат - один из родов современных тувинцев. В настоящее время они проживают в Улуг-Хемском кожууне, в частности, в местности Арыг-Узуу, Овюрском (Торгалыг, Ак-Чыраа) кожуунах. В Тоджинском кожууне есть Тумат-Тайга, в Хакасии род Тумат обитал вблизи озера Айран-Холь, эта местность до сих пор носит название Туматская степь, их охотничьи угодья располагались в верховьях реки Белого Июся в местности Туматское болото. Поэтому легендарную прародину тюрко-монголов Эргунэ-Хун можно располагать и в местности Арыг-Узю, а не на далекой Аргуни, где проживали восточные урянхайцы. Однако более подходящей под описание Эргунэ-Хун местностью является Тоджинская котловина, которая одновременно является легендарной прародиной тюрков Эргенекон (Абаев, 2011). В любом случае, оба этнотопонима следует, как мы считаем, находились на территории древнего Урянхая.
Выйдя замуж за Добун-Мергана, Алан-гоа родила двух сыновей. Однажды во время охоты Добун-Мергану в лесу повстречался какой-то урянхаец, который, зарезав оленя, готовил жаркое из оленьих ребер. Он угостил Добун-Мергана олениной и еще отдал ему мясо. Завьючив оленину, Добун-Мерган уехал. По дороге встречается ему какой-то бедняк, который ведет за собой своего сынишку. На вопрос Добун-Мергана, кто он такой, тот отвечал: «Я - Маалих Баяудаец («богатей»), а живу, как нищий. Удели мне из этой дичины, а я отдам тебе вот этого своего паренька». Тогда Добун-Мерган поделился, отдав ему половину оленьего стегна, а того мальчика увел к себе домой, мальчик стал у Добун-Мергена домашним работником.
После смерти Добун-Мергана Алан-гоа, будучи безмужней, родила трех сыновей. То были Бугу-Хадаги, Бухату-Салчжи и Бодончар-простак. Когда умерла Алан-гоа, пятеро братьев стали делить между собою имущество, однако Бодончару совсем не дали его доли. Бодончар ушел от братьев, построил из травы балаган, жил в нем, питался волчьими объедками. Потом старшие братья стали его искать. Когда они встретились, Бодончар им говорит: «Давешние-то люди, что стоят на речке Тунгелик, живут - все равны: нет у них ни мужиков, ни господ, ни головы, ни копыта. Ничтожный народ. Давайте-ка мы его захватим!». Так и сделали. Тогда братья впятером полонили тех людей, и стали те у них слугами-холопами при табуне и кухне. Бодончар захватил беременную женщину: «Кто ты такая?» - спросил он. «Я, - отвечает она, - я из племени Чжарчиут, по имени Аданхан-Урянхачжина». Беременная женщина, досталась Бодончару, родила сына. Так как его считали сыном чужого племени, то и называли его Чжоурадай. Однако после смерти Бодончара Чжоурадая отстранили от участия в родовых жертвоприношениях чжугели под тем предлогом, что-де некий Аданха-Урянхадаец был домашним завсегдатаем и что, должно быть, от него-то он и произошел. Чжоурадая образовал особое родовое подразделение - обох, под наименованием Чжоуреид и, таким образом, стал родоначальником Чжоуредцев [8].
О родословной Темучжина. Младший сын Алан-гоа Бодончар в свое время был предводителем и государем многих из монгольских племен. Он и стал родоначальником поколения Борджигин. Сын Бодончара Хабичи-Баатур имел сына Менен-Тудун, у которого было семеро сыновей, в том числе Хачи-Кулюк. У того, в свою очередь, был сын Хайду, имевший троих сыновей, одного из которых звали Байшингор-Докшин. У последнего был сын Тумбинай-Сечен, имевший двоих сыновей, одного звали Хабул-Хаган (Хубилай-Хаан - Б.М., Н.А.). У Хабул-Хагана было семеро сыновей, в том числе дед Темучжина - Бартан-Баатур, который является отцом Есугай-Баатура, отца Чингис-Хана [9].
В «Сборнике летописей» Рашид-ад-Дина отмечено, что ветвь Чингис-Хана восходит, действительно, к Бодончару. Бодончар был крайне отважен и храбр. Он имел двух сыновей. Имя старшего Бука (В «Сокровенном сказании». Хабичи-Батур), а младшего Буктай (В «Сокр. сказ». Чжоурэдай). Родословное древо Чингис-Хана и (родословные) многих других племен нирун восходят к Бука. Будучи наследником отца, он после него занял его место и положение. Он имел сына по имени Дучум-Мэнэн (В «Сокр. сказ». § 45. Менен-Тудун), который был седьмым предком Чингис-Хана. Далее шестым был Кайду-Хан, Байсонгур - пятым, Тумбинэ-Хан - четвертым, Кабул-Хан - третьим, Бартан-Бахадур - вторым, Есугэй-Бахадур - первым предком Чингис-Хана [10].
Таким образом, согласно двум основным источникам, историческими предками Чингис-Хана являются урянхайцы, которые с давних времен жили на Севере Монголии. Причем, к урянхайцам относятся не только современные тюркские народы южной Сибири (тувинцы, алтайцы, хакасы, шорцы), но и якуты (саха-ураанхай), которые в те далекие времена назывались курыканами. В этой связи нелишне напомнить, что известный евразиец Эренджен Хара-Даван в своем исследовании о Чингис-Хане написал о том, что могила его «заросла густым лесом. Хранители этого большого запретного места суть беки племен урянхайских» [11].
Н.В. Кюнер в своей обобщающей статье «Восточные урянхайцы по китайским источникам», ссылаясь на различные источники, приводил интересные данные о том, откуда появились восточные урянхайцы. Так, Грумм-Гржимайло утверждал, что Хубилай (по-китайски император Шицзу - Н. Кюнер) переселил урянхайцев из саянской тайги в ту часть юго-восточной Монголии, которая ныне занята кочевьями монголов Джу-удаского сейма и ссылается на автора сочинения «Си-чжай-оу-дэ», который считает нынешних арухорчин (карцинь) прямыми потомками этих урянхайцев [12]. Они храбро сражались в армии Чингис-Хана. Историки доказали, что восточные урянхайцы являются частью енисейских, распространившихся с запада на восток. Санан-Сецен в «Истории восточных монголов» утверждал, что тысяча урянхайских воинов служила для охраны могилы Чингис-Хана в течение значительного периода времени [13].
Здесь мы остановимся только на проблеме происхождения царского рода Чингис-Хана в связи с «урянхайской проблемой». Рашид-ад-Дин пишет, что Добун-Баян был монголом, а Алан-гоа из племени куралас. Сам Чингис-Хан происходит из монгольских Борджигинов, следовательно, относится к «коренным» монголам (т.е. «нирунам»), что не может подвергаться никакому сомнению. Однако современные историки тоже подчеркивают тесную связь полководца Чингис-Хана с урянхайцами. Известный историк Г.Е. Грумм-Гржимайло в своем фундаментальном труде «Западная Монголия и Урянхайский край» писал: «Знаменитые монгольские полководцы Субудай, сподвижник Чингис-Хана, и Урянгтай, сподвижник Монке и Хубилая, были родом урянхайцы». Он же писал о том, что Чингис-Хан набирал из них (урянхайцев - Б.М., Н.А.) свои отборные дружины, что они же входили в состав его гвардии». В том же труде со ссылкой на различные источники указывается, что свою славу отменных воинов урянхайцы пронесли через века, принимая участие во многих азиатских войнах.
С.В. Рагузинский, занимавшийся в XVIII веке установлением сибирских границ, уточнял, например, в своих «Записках» южносибирские военные и политические обстоятельства: «… наилучшие войска мунгальские и называются «урянхи», а один монгольский полководец нового времени для тяжелейшего военного похода сквозь Тибет в 1717 году «… составил свой 6-тысячный корпус главным образом из урянхайцев», - это уже из французского исторического труда. Через сто лет после этого похода остроту урянхайских сабель испытали на себе, кажется, и сами французы: «…среди волжских калмыков имеется поколение уранхус, которое в Отечественную войну, а именно под Лейпцигом, отличалось чрезвычайной храбростью» (1812 г. - Б.М., Н.А.). Писатель В.А. Чивилихин на основе китайских исторических трудов, переведенных на русский язык именитым востоковедом Н.Я.Бичуриным, утверждает, что полководец Субудай был из рода урянхай.
В алтайско-саянских горах с доисторических времен жили люди, а бурная история Великой степи издревле перемешивала ее народности и этнические группы. И в самом центре этой страны из разноплеменных элементов сложились с незапамятных времен не слишком многочисленные, но стойкие и сильные племена, называвшие себя «туба», по китайским источникам - «дубо», по Рашид-ад-дину - «урянхи», по востоковедческой терминологии - «дуболары» [14]. Однако после ослабления, разложения и падения кочевой империи Чингис-Хана постепенно слабели единство и дееспособность урянхайских племен. Долгая смешанная жизнь среди племен Алдын-Ханов и Джунгарии, межплеменные распри не лучшим образом сказались на демографии тувинцев. Исторической трагедией был захват этносов Саяно-Алтая Маньчжурской династией Китая в 1757 году, сопротивление которых вызвало злобу врагов. Китайский источник сообщал: «Раздраженный государь послал три корпуса войск, которые, вступив в олетские земли (Джунгарию), истребили до миллиона людей обоего пола, не разбирая возраста. Рассеявшиеся ушли в ущелье Моноцын-уула, но китайские войска, окружив сию гору, умертвили до единого и укрывшихся в ней» [15]. Пекин хорошо помнил историю воинственных кочевников, начиная с хунну до Чингис-Хана и урянхайца Хубилая, который правил Китаем. Поэтому, когда захватили Монголию и Саяно-Алтайское нагорье, маньчжуры начали проводить хитроумную политику, направленную на подавление воинственности кочевников. Прежде всего, в отношении Урянхая проводили политику «разделяй и властвуй». Цинские власти разделили Урянхай на три части, а между ними поселили дорбетов. Живущие в горах Алтая, назывались «горно-алтайские урянхайцы», живущие вокруг Алтай-нор, назывались «Алтай-норские» урянхайцы, а живущие в горах Танну-Ола, назывались «Танну-урянхайцы» [16].
Хотя административное устройство Монголии и Урянхая маньчжурские правители создавали по- военному [сумон, кожуун, аймак], на деле к началу ХХ в. Монголия оказалась без своих войск. Русский монголовед П.А. Бобрик в своем исследовании о Монголии отмечал, что большая численность халхасских войск была только на бумаге. «Чтобы лишить народ его былой военной мощи, - писал Бобрик, - ему придали военную организацию и, как это ни кажется странным на первый взгляд, именно этой-то мерой и свели на нет прежнюю воинственность монголов, заставили военных чиновников (офицеров) в мирное время нести административно-полицейскую службу и таким образом обратили воинов в чиновников» [17].
В этой связи симптоматичен следующий факт. После победы Синьхайской революции в Китае и падения власти маньчжуров Монголия легко отделилась от Китая. Однако осталась Кобдинская крепость, которая не признала суверенитет Монголии. Тогда монгольские власти обратились к тувинскому амбын-нойону О. Комбу-Доржу за помощью. Свыше 700 урянхайских и 300 монгольских ополченцев с первых чисел августа начали осаду города, и в ночь на 20 августа 1912 года крепость Кобдо была взята. Оставшиеся в живых китайцы были отправлены под охраной русского конвоя через Сибирь в Китай [18].
Таким образом, урянхайцы - это аллоэтноним тувинцев, но не экзоэтноним, как утверждают некоторые историки. В самом деле, многие тувинцы, особенно старая элита Урянхая, считали себя урянхайцами. Г.Н. Потанин, первым сообщивший «В очерках северо-западной Монголии» о тувинцах на Алтае, называл их урянхайцами. В соответствии с этим первое филологическое исследование тувинского языка Н. Катановым называется «Опыт исследования урянхайского языка» (Казань, 1903). В китайских исторических хрониках периода правления в Северном Китае киданьской династии Ляо (X-XII вв.) впервые появляются сведения о «восточных» урянхайцах, которые в китайской транскрипции назывались «валянхай» и «валянхань». В китайских текстах имеются также сообщения об этих «восточных» и урянхайцах, относящиеся ко второй половине XIII в. Так, в пояснении к «Юаньской топографии» (Юань и Тун-чжи) говорится: « В 1276 г. Император Ши-цзу (т.е. Хубилай - Б.М., Н.А.) сказал Хара-батуру: « В бывшем участке Ноина (Ляо-ван-Ноина, ныне земля переднего знамени Корцинского правого крыла), называемым Апалаху, водится рыба, - я хочу основать сдесь город (на юго-восток от Бодуне - Б.М., Н.А.), населить его людьми из племени Усухань, Хабканас, и Цилицзис и назвать его Чжао-чжоу, ты отправишься туда в качестве окружного начальника»
В энциклопедии «Юань цзань лэй хань» (т. XII, цзюань 241, с.23б-24б, которая заимствует его из «Сюй Вэнь сянь тун као», т. е. продолжение Вэнь сянь тун као) содержится указание на то, что урянхайцы (в китайском написании «улянха» или «улянхай»), хорошо известная группа монгольских племен в юго-восточной Монголии при Минской династии и ранее, являются потомками и приемниками древних «горных жунов» - шань-жун и позднейших Хи (Кумохи), занимая те же земли, как и их предшественники и предки.
Б.Я. Владимирцев на основании «Тайной истории монголов» («Сокровенного сказания») и сведений Рашид-ад-Дина многократно отмечал для времени Чингисхана и ранее присутствие среди монгольских племен также отдельных этнических групп (родов) урянхайцев (урянхов, урянхитов) как лесных (охотничьих, оленеводческих), так и не лесных (скотоводческих). Упоминается, в частности что клан или род Чингисхана - Борджигин - был тесно связан с родом урянхатов (не лесных), владельцев горы Бурхан-Халдун, центра звероловного промысла, и жил около указанной горы. Гора же помещалась в бассейне р. Онон, т.е. в верховьях Амура.
К этому старинному роду урянкатов, появившемуся со времени Алан-Гоа, прародительницы тюркских и монгольских племен, обьединненых Чингисханом, принадлежал верный нукер Чингисхана, впоследствии выдающийся полководец Джелме (как и другой знаменитый полководец Субудай). Потомки Джелме из поколения урянх сохранились в Харчинском Аймаке Внутренней Монголии. Об этом упоминается в «Мэн-гу ю му цзи», где имя Джелме читается в китайской форме - Цзирма, что является подтверждением урянхайского происхождения «карчинских монголов», название которых этимологизируются профессором Хасбаатором из Хух-Хото как смотритель очага» (от. монг. «харах»-«смотреть»; ср.тув. «карак»-«глаза»).
Однако большинство современных монгольских и бурятских ученых настаивает, во-первых, на монгольском происхождении «восточных» урянхайцев, во-вторых, считает их более древним этносом и, в-третьих, отделяет их «западных», т.е. енисейских тюркоязычных танну-урянхайцев. К тому же относительно западных урянхайцев некоторые исследователи (например, Кюнер, с. 215) высказывали мнение, что этот этноним не является самоназванием, а подобно этнониму «татары», якобы «случайно» навязанному западным волжским татарам, представляет собой чуть ли не историческое недоразумение, этимологически никак не связанное с древнейшим автохтонным населением Саяно-Алтая, в частности бассейна реки Енисей. Насчет тувинцев, которых издревле называли «уйгур-урянхами», «лесными урянхатами», «танну-урянхайцами» в сочетании с другим суперэтническим наименованием «татары», мы уже писали (Абаев, 2005). Что же касается хакасов, которых наряду с названием «енисейские кыргызы» до недавнего времени называли также «минусинскими татарами», то они, казалось бы, имеют еще меньше отношения к легендарному племени «татар», якобы полностью уничтоженному Чингис-Ханом, но подавляющее большинство пожилых представителей этого народа до сих пор утверждает, что в действительности они являются «татарами», а название «хакас» придумано при советской власти.
Wladislaus