Убойный рекорд
Пятеро участников нацистской банды «НСО-Север» осуждены на пожизненное заключение за 27 убийств
|
11 июля в здании Мосгорсуда судьи Московского окружного военного суда огласили приговор в отношении банды «НСО-Север» - одной из боевых групп ныне запрещенного Национал-социалистического общества. Эта группировка поставила новый «рекорд» в практике процессов против нацистов: банду Артура Рыно осудили за два десятка убийств; «НСО-Север» - за 27. Лев Молотков, Виктор Аполлонов, Леонид Рудик, Николай Михайлов и Владислав Тамамшев получили «пожизненное». Это опять «рекорд» - ранее больше всего «пожизненных», четыре, было на процессе против нацистов по делу о взрыве на Черкизовском рынке. Семь подсудимых получили от 23 до 10 лет тюрьмы, один отделался пятью годами условно. Нескольким семьям потерпевших, подавшим гражданские иски, осужденные выплатят миллионные компенсации. Усиленные наряды полиции наблюдались уже у метро «Улица Подбельского», периметр здания Мосгорсуда патрулировали сотрудники силовых структур с оружием и в бронежилетах. Даже в зале заседаний, где оглашался приговор, дежурили спецназовцы Службы судебных приставов, омоновцы с автоматами, обычные полицейские - всего около трех десятков бойцов. На входе в зал сидел полицейский с большой собакой без намордника. И в зале, когда оглашали сроки, было два полицейских с собаками. Подсудимые слушали приговор в наручниках. Никаких попыток «отбить» подсудимых, конечно, не было. Да и вообще почти никто не пришел поддержать обвиняемых - на входе в суд переписывают паспортные данные, потому посещение процессов среди нацистов стало непопулярным. Но зал всё равно был забит явными сотрудниками в штатском. Кроме прессы, адвокатов и статистов, в зал пускали практически только родителей обвиняемых - пожилых людей, не стремившихся общаться с журналистами. Их лица выражали или горе, или стыд, или озлобленное отчаяние, или смесь всех этих чувств. После приговора у отца одного из осужденных случилась истерика: он стал кричать, что на его сына безвинно «повесили» восемь трупов, и чуть не подрался с одним из немногих присутствовавших на оглашении представителей потерпевших. Перед началом заседания и после оглашения приговора несколько подсудимых выкрикивали оскорбления в адрес ФСБ, Путина, прессы («А почему не пришла Бабурова?» - орал один из подсудимых). Пытались вскидывать руки в нацистском приветствии, хотя из-за наручников это было проблематично. Но это никого особо не трогало: пытавшиеся «митинговать» в стеклянных клетках Мосгорсуда щупловатые молодые люди с нездорово-тюремным цветом лиц напоминали лабораторных мышей, осмысляющих свою судьбу. Василиса Ковалева (по кличке Лиса), единственная девушка из 13 обвиняемых (19 лет лишения свободы), целовалась и обнималась в клетке с одним из подсудимых. У ряда обвиняемых на руках были видны шрамы от вскрытия вен - неудачных попыток или симуляции суицидов. Судья зачитывал приговор целый день - сведения о полусотне в основном тяжких и особо тяжких эпизодов, инкриминируемых банде. Обычная акция энсэошников выглядела так: надеясь, что массовые убийства «неславян» смогут повлиять на ситуацию в стране в нужную для них сторону, преступники периодически встречались в спальных районах столицы и убивали случайных прохожих «неславянской» внешности», среди которых оказывались и русские по национальности - ну, обознались… В деле много эпизодов, совершенных участниками банды совместно с Василием Кривцом и Дмитрием Уфимцевым, которые совсем недавно получили за 15 убийств пожизненный срок и 22 года соответственно.
«Например, Виктор Аполлонов, интеллектуальный, убежденный нацист, честно говорит в суде: да, я убил трех нерусских и хочу убивать ещё. Но вот ещё два трупа на меня просто так вешают. Ну какой смысл ему врать, для приговора же не важно - три или пять убийств!» - продолжает Сташевский. Также адвокат заявил, что считает Дмитрия Румянцева, бывшего лидера НСО, агентом-провокатором: он, очевидно, причастен к деятельности осужденных, но оказался лишь свидетелем обвинения. |
Сергей Сташевский, адвокат студентки журфака МГУ Василисы Ковалевой, рассказал «Новой», что судьи вели себя максимально корректно весь проходивший в закрытом режиме процесс, но следствие, по его мнению, безобразно проделало свою работу. «Да я сам не против пыток. Я долго в органах работал. Когда нужно раскрыть особо тяжкое преступление, можно и надавить на подозреваемого. Но вот признание выбито, так его же нужно другими доказательствами подтверждать. А то получается 37-й год, чистосердечное признание - царица доказательств. Когда я служил, в советское время, дело, как это, в суд не пустили бы», - утверждает Сташевский.